Тело ныло так, словно меня пропустили через мельничные жернова. Каждая клеточка пульсировала острой болью, сорванное криками горло саднило, а от ломоты в костях хотелось выть.
— Посмотри на меня, — велел Бланкар. Щелчок, и на кончике его указательного пальца загорелся огонек. Маг поводил им перед моим носом, удовлетворенно кивнул.
— Тошнота, шум в ушах?
— Немного… Господин, а рука?..
— С рукой все хорошо, — улыбнулся Бланкар. — Кровообращение восстановилось, мышцы я частично нарастил, кость собрал. Работы еще много, но все будет хорошо, — повторил маг. — Покой, нормальная еда, и через две-три недели ты будешь здорова. Хей, ты что, плакать собралась?.. — Маг присел на край кровати, знакомым жестом Йарры снял слезинки с ресниц, погладил по волосам. — Успокойся, лисенок. Все закончилось, тебя больше никто не обидит. Я позабочусь об этом, — сказал мужчина, и в его ярко-зеленых глазах мелькнули темные жгутики флера.
6
Время с Йаррой летело, как пришпоренный жеребец из Оазисов. Энергичный, предприимчивый, активный граф всегда был чем-то занят, что-то делал, что-то писал, с кем-то разговаривал, и даже отдых у него был ненормальным — охота, тренировки, ходьба под парусом, стрельбы… Находясь рядом с графом, я невольно подстраивалась под его ритм, успевая за день столько, сколько до того — за неделю. И время летело — невозможно быстро, стремительно, как Халле, на котором я носилась по полям, когда Галия уезжала на Острова.
Рядом с Бланкаром время тянулось каплей живицы, сползающей по стволу Лесного кедра. Я совершенно потерялась в днях, часах и минутах. Я ела, спала, просыпалась, терпела лечение, снова спала, опять ела — и с удивлением узнавала, что сегодня все еще среда, хотя по ощущениям прошло не меньше недели. А то и двух.
— Так всегда бывает при прямом вливании
— Немного.
Этой боли я радовалась. Раз болит — значит, есть
— Еще пара сеансов, и будешь есть самостоятельно, — улыбнулся маг.
Кормили меня с ложки. Иногда служанки, чаще сам Бланкар — его крайне веселило выражение лица, с которым я открывала рот, готовясь принять очередную порцию протертого супа, отварной куриной грудки или жирного творога с яблочным вареньем.
Моя левая рука висела в перевязи, ноги тоже зафиксировали шины — Бланкар сломал неправильно сросшиеся кости, растянул меня, как на дыбе, и дважды вливал
Маг сжал мою ладонь меж своими, и я скривилась от жжения в пальцах — восстановление суставных сумок шло медленно.
— Почти все, — тихо сказал Бланкар. Покосился на мою щеку, поморщился. По-моему, шрам ему мешает гораздо больше, чем мне. — Может, все-таки?..
— Нет. Нет, пожалуйста! — взмолилась я. — Сначала ноги!
— Они прекрасно срастутся сами.
— Через месяц! Я с ума сойду, господин!
Этот спор у нас происходил трижды в день. Бланкар сразу предупредил, что сможет потратить на меня два накопителя, не больше. Их как раз хватит, чтобы привести в порядок лицо, руку, и ускорить выздоровление. Я упросила мага использовать оба рубина для восстановления ног и рук.
— Ты же девушка, Лира. Красивая девушка, — ворчал Бланкар, до жути напоминая мне Тима с его «ты-же-девочкой». — Неужели тебе все равно, как ты выглядишь?
— Я не хочу быть беспомощной, господин.
— Чего ты боишься, лисенок?
Ньето.
