И Ньето. Его поиски задержат меня на несколько суток. Думаю, в ближайшие дни суфрагану очень не повезет быть ограбленным. Фатально не повезет — ведь какого только сброда сейчас нет в Меоте…
Я крепко зажмурилась, вызывая образ
Бланкар любил свечи, и в комнате, которую он разделил со мной, как в Храме, пахло медом и копотью. Свечи были повсюду — на заваленном бумагами и оружием столе, на каминной полке, на табурете, даже на сундуке и божнице — маг зажигал их все разом, одним коротким выверенным пассом. А потом, задумавшись
— Вам не больно? — не удержалась я вчера. Или сегодня утром?..
— Ты не спишь? — поднял голову Бланкар, и огненная перчатка на его руке медленно впиталась в кожу.
— Нет… Вам не больно, господин?
— Не больно, — улыбнулся Бланкар. Потом заметил, как я съежилась, как потерлась обожженной щекой о плечо, и сжал ладони в кулаки; свечи потухли — остались лишь три огонька на табурете.
— Я думала, магию можно брать только из потоков и мест
— Я не беру магию из огня. Он помогает настроиться, — Бланкар сел рядом, ощупал мою ногу, проверяя, как идет сращивание кости. — Откуда девушка без Дара знает о способах подпитки?
Брыг!
— Разве это тайна? — ответила я, глядя в стену, и только потом сообразила, что вопрос был задан на тирошийском. И ответила я на том же языке.
Дважды брыг!
— Я буду рассуждать, — сказал Бланкар, зачем-то разминая мне стопу. — Ты лизарийка, но отлично говоришь на меотском, знаешь классический диалект Арааса и, как мне кажется, неплохо понимаешь рау. Ты не задаешь глупых вопросов о лечении, со знанием дела следишь за перевязками и сама начала делать разминку для суставов. Ты не боишься оружия и, подозреваю, умеешь им пользоваться. — Он сделал этот вывод лишь на основании того, что я задержала взгляд на кинжале?! — У тебя красивые ноги, — неторопливо продолжил маг. — Раньше ты носила хорошую обувь, — провел он пальцем по не успевшей огрубеть коже. — Под Пратчей по тебе стреляли, тебя пытали. Сначала я думал, что ты обычная беженка — крестьянка, горожанка. Просто та, которой не повезло, — Бланкар кивнул на мой шрам, — но… Не сходится. Если же предположить, что ты одна из леди Лизарии, причем Высокого Рода — Младших так не учат, — либо спутница некоего влиятельного лорда, получится очень правдоподобная картинка… Кого ты не захотела оставить под Пратчей, Лира?.. Мужа? Отца?.. Или любовника? — заглянул мне в лицо Бланкар.
— Вы во всем ошиблись, — задрала я подбородок, скрывая растерянность и легкий испуг. Он ведь прав! Прав во всём, кроме того, что я лизарийка!
— О да, — хмыкнул маг. — Как я мог забыть о знаменитой гордости лизарийских простолюдинок!.. Я не прошу исповеди, Лира, но зная, откуда исходит опасность, смогу лучше защитить тебя.
— Почему вы возитесь со мной?
Я задала этот вопрос отнюдь не потому, что не знала ответа. Жгутики флера вихрились у зрачка рау, но их оказалось слишком мало, чтобы Бланкар перестал соображать. Маг наблюдает за мной, анализирует мои слова и недомолвки, делает выводы, и неизвестно, до чего додумается сам, если я не спрошу.
— Ты мне нравишься, — просто ответил Бланкар. — И я люблю загадки Кажется, я собираюсь тобой увлечься, лисенок, — улыбнулся мужчина. Его глаза горели, как два хризопраза, а губы были горячими и сухими.
От поцелуя я увернулась — почти увернулась. Рот Бланкара скользнул по щеке, скуле, прижался к шее. Ненадолго. Но этого хватило, чтобы сердце сделало кульбит.
— Не надо, пожалуйста!.. — уперлась я рукой в его плечо.
— Не буду. — Маг отодвинулся, и я с облегчением выдохнула. — Не буду, пока ты сама не захочешь.
— А если я никогда не захочу? — взглянула я исподлобья.
Бланкар усмехнулся и вернул на место сползшую бретель моей сорочки.
Снова сон, еда, пожилая служанка, обтирающая меня влажным полотенцем. Душная комната, полная теней и свеч. Руки — непослушные, неуклюжие, будто не мои, и я упрямо рву в клочья бумагу, перебираю пуговицы и мелкие белые камушки с вкраплениями кварца. Как же все-таки сложно их удерживать…
Сон, еда и довольный Бланкар — я восстанавливаюсь гораздо быстрее, чем он ожидал. Думаю, в немалой степени благодаря
