И, несмотря на это, у члена королевского рода есть шанс быть с любимой. Никто не осмелится разлучить того, в ком течет кровь рода Валруа с его истинным избранником. Это непреложное правило, это табу. Древний закон, который нарушил мой отец. Целенаправленно. Смогу ли я простить его за это?
— Он знал, но все равно пытался сделать ее одной с нами крови? — неподдельный ужас в голосе Мэтта выдернул меня из моих мыслей. — В случае успеха, брат, ты бы не смог жениться на ней.
— Но и не умер бы, — глухо отозвался я. — Она была бы рядом, пусть и не в статусе моей жены.
— Пожертвовать счастьем сына… Ради чего?
— Хотел бы я знать, — прошептал и отдернул руку. — Мне пора, Мэтт, выспись, завтра тяжелый день.
— А у тебя сегодня, — брат покачал головой.
Я почти переступил порог, как он позвал меня.
— Рай, я на твоей стороне, — я замер, держась за дверную ручку. — Что бы ни случилось, я помогу тебе и Хейли. И… буду ее защищать.
Я обернулся и широко улыбнулся брату.
— Совсем не заметил, когда ты успел повзрослеть, — протянул я.
— Спасибо, — усмехнулся на мои слова Мэтт.
Через секунду я покинул общую комнату студентов Валруа и Сизери.
Конечно, я мог бы телепортироваться во дворец из общежития. Но я все еще не готов видеть отца, поэтому предпочел прогуляться за ворота Академии Сиятельных и уже оттуда переместиться в столицу.
Сам того не желая, Мэтт добавил перца в мою рану. Как он сказал? Пожертвовать счастьем сына? Что-то мне подсказывает, что жертвуют одним из сыновей. Вот только для чего или ради чего? И я получу ответ на этот вопрос, что бы мне для этого ни пришлось сделать.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Ты заставил меня ждать, — отец не пытался скрыть раздражения.
Мои шаги гулким эхом отлетали от стен тронного зала. Тускло освещенная дорожка в центре, по которой я шел, казалась мне тропой в объятия Безымянного Бога. Отец, сидящий на золотом троне, с накинутой на плечи бархатной мантией пурпурного цвета, подбитой белоснежным горностаем, выглядел демоном, поднявшимся из недр земли.
В эту минуту я ненавидел его. Ненавидел все в нем: осанку, манеру речи, его королевское величество. Я не видел в его глазах ни сожаления, ни понимания, ни сострадания к собственному ребенку. Да, взрослому и самостоятельному, но все же ребенку. Лишь злость, недовольство и раздражение.
Впрочем, мы никогда и не были с ним близки. По-настоящему, как отец и сын. Да, я ребенок от любимой женщины, но не первенец.
— Ваше величество, — приблизился я к трону и чуть склонил голову.
Брови отца взметнулись вверх.
— Мои приказы не оспариваются, Райан! — Его злой, пронзительный взгляд и волна ярости вновь затапливает мой разум.
Я шумно выдыхаю, пытаясь контролировать свои эмоции. Не получается. Шеллис уткнулся в руку, желая отвлечь меня. Машинально погладил его морду.
— Ты предлагаешь мне стоять в стороне, пока моя любимая умирает? — Нет, я не смог успокоиться.
— Умирает? Райан, взаимосвязи еще не было! — взмахом руки король откинул мантию. — Со смертью дракона ее жизнь не оборвалась бы!
— Ты знал, что она будет сопротивляться, знал, что она будет бороться с твоими псами! Знал, как и то, что она — моя истинная пара! И все равно посмел нарушить древний закон!
— Древний закон? Я и есть закон! Ты никогда не будешь с ней.
Я отшатнулся, будто получил мощную затрещину.
— Неужели ты считаешь, что я повинуюсь твоему желанию? Ее приняла моя кровь и мой дар. Хейли Сизери стала моей жизнью, хочешь ты того или нет.