Очередь на прием к Верховному Сумматору была расписана на две недели вперед, однако Силантьева Старик принял. Правда, не в рабочее время и не в рабочем кабинете, а в уютном кафе для сотрудников секретариатов Совета Земной Федерации, разместившемся на верхнем этаже здания, издавна известного москвичам как Средние торговые ряды. Секретариаты перебрались сюда в начале прошлого века, когда было решено всю территорию Московского Кремля превратить в Музей России.
У Верховного Сумматора в кафе имелся собственный кабинет, выходивший окном на храм Василия Блаженного. Сегодня столик был сервирован на двоих. «Простая крестьянская еда», которую так любил Старик: окрошка и поджаренные ломтики ржаного хлеба. Силантьев к окрошке был, мягко говоря, равнодушен, ну да не ужинать он сюда явился!
– Присаживайся, Роман, – Сумматор кивнул на придвинутый к столику стул. – Составь старику компанию.
Силантьев послушно сел, взял ложку – деревянную, антураж соблюден, – неуверенно помешал содержимое тарелки. Сумматор, подавая пример, зачерпнул окрошку, отправил в рот. Прожевал неторопливо. И поинтересовался:
– Что, снова на ковбоя нашего жаловаться пришел?
Неожиданная проницательность Старика слегка обескуражила вице-секретаря Контакт-Центра. Но он все же постарался внятно и рассудительно изложить суть дела. Сумматор не перебивал. То ли внимал собеседнику, то ли наслаждался окрошкой. А когда рассказ был закончен, подытожил в точности той фразой, что и Силантьев полтора часа назад:
– Аббат, значит…
Покачал крупной седой головой:
– Интересно, я в его досье под какой кличкой числюсь? Кардинал? Или Папа Римский? Да, Роман, ты прав. Не в ту сторону наш Сандро гнуть начал, не в ту.
– Лордкипанидзе необходимо отстранить от руководства Карантинным Комитетом! – твердо произнес Силантьев.
– Согласен.
– Немедленно!
– А вот немедленно не получится. Вчера глава Карантинного Комитета срочно отбыл на Медею.
– Как на Медею?! – Роман Витальевич едва не подскочил на стуле. – Он же там дров наломает!
– Не сгущай. Дрова ломать ему не позволят, есть у меня там надежный человек. Если его можно так назвать… Я вот думаю – поменять руководителя недостаточно. Нужно полную реструктуризацию ведомства провести. Негоже, что ребята себя чуть ли не тайной полицией возомнили. Прямо не оперативное подразделение Контакт-Центра, а «боевой отряд партии». Согласен со мной?
– Конечно! – Силантьев энергично закивал головой.
– Вот и подумай на досуге, как реорганизовать, кого во главе поставить.
– Но я всего лишь вице-секретарь…
– Руководство Контакт-Центром мы тебе отдадим, – отмахнулся Сумматор, – это вопрос решенный. Тем более Корбут давно на покой просится. Вот пусть и отдыхает, заслужил. Ты лучше скажи, кем нашего Сандро заменим? Я прикидывал, что крестник твой, антаресец, хорошо подошел бы. С одной стороны – внеземлянин лучше проблемы внеземлян поймет, с другой – иной родины, кроме Земли, у него нет. Молод, конечно, зато двухголовый, а две головы всегда лучше одной… Правда, ранение это его так некстати случилось… Пожалуй, теперь он не двух-, а в лучшем случае, полутораголовый.
– Я сегодня общался с его лечащим врачом. Есть надежда, что Октавиан-Клавдий сможет восстановиться, пусть и в качестве «полутораголового», – Силантьев позволил себе приврать. – К тому же он, кажется, осознал свою неправоту. Я завтра навещу его, поговорю, присмотрюсь…
– Нет, завтра не поговоришь, – отрицательно покачал головой Верховный Сумматор. Зачерпнул остатки окрошки, зажевал корочкой хлеба. Пояснил: – Октавиан-Клавдий отбыл на Медею вместе со своим начальником.
– Он же только что выписался из госпиталя?! Два месяца в коме… Впрочем, я не удивлен. Лордкипанидзе всегда наплевательски относился к жизни и здоровью своих сотрудников.
– Похоже на то… А что ты скажешь о Марине Валевской?
– О Марине? – неожиданный поворот в разговоре Романа Витальевича ошарашил. Но вопрос задан, надо отвечать: – Умная женщина, ответственная, эрудированная. Способна разрешать запутанные проблемы, урегулировать острые конфликты. Умеет найти подход к людям. К самым разным людям… Не знаю даже, что добавить. Когда-то мы с ней были достаточно близкими друзьями, но последнее время мало общаемся. А почему вы спросили?
– Так ведь не молодеем мы с годами. Пора о преемнике подумать.
– Преемник?!
