говорите!
Вероника открыла рот, намереваясь в очередной раз спустить свекровь с небес на землю, но Брагин одарил её настолько красноречивым взглядом, что она сдержалась.
– Фаина Александровна, – терпеливо произнёс подполковник. – Я понимаю, что для вас смерть сына – огромный шок…
– Ну так, может, это его ваш… этот сообщник заставил? – Глаза Смирновой бегали из стороны в сторону, а пальцы принялись лихорадочно мять платок. – Может, он вообще сам убивал, а моего мальчика вынуждал ему помогать… угрожал…
– Я понимаю, что вы как мать будете защищать сына до последнего, – максимально мягко произнёс Брагин. – Но меня сейчас интересует даже не его вина в убийствах, а алиби на время трёх из них. Андрей утверждал, что в двух случаях из трёх он был у вас, Фаина Александровна, а в третьем – у вас, Вероника Николаевна.
– У меня? – усмехнулась Парамонова. – Да мы с ним полгода как развелись. Чего б он у меня забыл?
– Ну, Андрей сказал, что вы хотели… – Брагин сверился с протоколом допроса, который заполнял Литвинов. – Вы хотели выкинуть какие-то вещи с антресолей, вот он и заехал, чтобы забрать свои вещи, которые не увёз раньше.
– А, вон вы о чём… – Вероника прищурилась, вспоминая, и кивнула: – Да, было. Я решила шкафы разгрузить от всякого хлама, сунулась – а он как будто и не съезжал, представляете? По-моему, он вообще практически всё оставил. Может, вернуться хотел?
– К тебе-то? – презрительно фыркнула мать Смирнова. – Ох, товарищ подполковник, вы бы видели, как мой Андрюша радовался, когда с этой сучкой развёлся…
– Фаина Александровна! – нахмурился Брагин.
– Да пусть, товарищ подполковник, – махнула рукой Вероника. – Я уже привыкла, что у них вся семейка такая… с лёгким прибабахом. С самого начала было это всё – «Андрюша хороший», «Андрюша замечательный»… А я его «охмурила» и «сбила с пути».
– Я сразу сказала, что ты ему не пара, – важно изрекла Фаина Александровна. – Я жизнь прожила и людей насквозь вижу.
– Ага, – едко отозвалась Парамонова. – Только в сыночке вашем маньяка отчего-то не разглядели!
– Да потому что… потому что это ты его таким сделала, уже после свадьбы!
– Ха! Так мы сейчас вообще придём к тому, что это я убивала и на него всё повесила!
– Вот тебе и «ха», Ника. Вот и «ха»!
Брагин воспользовался заминкой и вставил:
– Так всё же, Вероника Николаевна, был ли у вас Андрей тридцатого июля?
– Дату не помню… – наморщила лоб Вероника. – Но это суббота была, кажется? Разгар лета…
– Точно, – бросив взгляд на календарь, подтвердил Фёдор Семёнович.
– Ну тогда был, да. С дружком каким-то приехал…
– С дружком? – Брагин заметно оживился и даже подался вперёд. Неужто Филин проявил-таки неосторожность и засветил сообщника? – Какой-нибудь старый приятель?
– Нет, – протянула Вероника. – Я его раньше не видела.
– Не могли бы вы его описать?
– Нет. – Парамонова поджала губы. – Знаете, я его вообще не помню.
– Ну как – вообще? Ну вы ведь его видели?
– В том-то и дело, что нет. Он Андрея внизу ждал, в машине.
– А машина чья была?
– Андрея.
– А, – не скрывая разочарования, пробормотал Брагин. – Вот оно что…
Ниточка, в теории способная привести его к таинственному сообщнику Филина, оборвалась, не успев начать виться.
Увы…
– А то, что Смирнов был у вас тридцатого июля, вы подтверждаете?
– Да.
– Кроме вас эту информацию может подтвердить кто-нибудь ещё?
Вероника покосилась на Фаину Александровну и, откашлявшись, сказала:
– Сосед.
– Как зовут соседа?
