Все кончено.
– Джейн?
Кто-то тряс меня за плечо.
– Да оставьте меня в покое! – зло выкрикнула я.
И тут же поняла, что выдала себя.
– Вспомнила, значит, – кивнула Алана. – Вставай, пошли. Слезами ты его не воскресишь.
– Ку-куда? – меня стало бить в ознобе, аж зубы застучали.
– А не пойдешь, так помогут. Ведите ее! Достал уже этот спектакль! – разозлилась Алана.
Меня оторвали от Беса, поставили на ноги и куда-то поволокли.
Глава 5
Побег
Сопротивлялась я недолго. Внутри словно лопнул нарыв, и боль отчаяния ушла. Зато ощутимо пахнуло гнилой безысходностью. Двое мужчин без труда донесли меня, обмякшую и покорную, до экзекуторской. Мельком вспомнилось, как испугалась Мила, когда наставница показывала ей это помещение. Я же лишь скользнула взглядом по орудиям наказания, разложенным на полках, прислонилась к стене и закрыла глаза.
Лойи, в чем я провинилась перед тобой, что ты так сурово меня караешь? Неужели ты не можешь простить мне фамилиара? Но почему тогда позволил мне жить и полюбить? Чтобы перед смертью я смогла ощутить горечь настоящей потери? О да! Это тебе удалось. Я потеряла ребенка. Потеряла любимого, даже не успев сказать ему о своих чувствах. И все, кому я небезразлична, далеко и не в силах мне помочь. Родители пытались. Не верю, что они хотели убить нас с Бесом, был какой-то иной план.
Мне накинули что-то теплое на плечи и подтолкнули вперед.
– Иди-ка, присядь, – услышала я голос Аланы.
Позволила довести себя до стула, села и плотнее закуталась в плед, обнаружив, что трясусь от озноба. И с чего такая забота? Алана сунула мне в руки кружку с горячим чаем и вышла, заперев за собой дверь. Пытки откладываются?
Сначала просто грелась, обхватив кружку ладонями. Потом пила чай маленькими глотками. К чему отказываться? Неизвестно, дадут ли мне еще попить. Бить будут, иначе не привели бы сюда. Будут спрашивать, почему умер Бес, а я не собираюсь рассказывать даже то, что знаю. И защиту от ментального взлома пора бы восстановить, если не хочу открыть инквизиторам все свои тайны.
Холодно. И сладковато-гнойный запах никуда не делся. Боль возвращается – ноющая, давящая. Невозможно не думать о Бесе.
Почему нет ненависти и злости? Он предал меня, превратил в сестру, заставил учиться в школе инквизиторов. Вторая личность – вот как это называется. Сейчас, когда она исчезла, я помнила лишь события последних двух дней.
Ни одного оправдания. Ни одного слова или жеста, подтверждающего, что Бес притворялся. Забота? Он заботился о сестре.
Пожалуй, я поверила родителям. Они смогли связаться со мной через сон, и если бы Бес был предателем, отец не стал бы скрывать. Капсулы предназначались нам обоим. Что пошло не так? В чем Бес ошибся?
Мысли о наведенной иллюзии отбросила сразу. Я держала на руках сына Миры – и это не сон. Нас хотели спасти, значит, Бес – не предатель.
Или все дело в том, что смерть прощает все грехи. Обижаться и злиться положено на живых, а на мертвых – бесполезно. Можно только сожалеть о том, чего уже никогда не будет.
Дверь с грохотом распахнулась. В комнату ворвался знакомый Высший, наставник Беса. Лицо перекошено от гнева, в глазах – ненависть. Тяжелая оплеуха сбросила меня на пол. Кружка разбилась, брызнув осколками. Один из них полоснул по виску. В ушах звенело от удара. Во рту – соленый привкус крови. Хорошее начало.
– Дрянь! Как ты это сделала?
Он не говорил – рычал. Пожалуй, я даже испугалась бы при иных обстоятельствах. А тут и попытки встать не сделала. Зачем? Все равно ударит, снова придется падать.
