— Если придется, я поеду, конечно, но…
Понимая, что продолжаю бредить, я беспомощно посмотрела на жениха. Но в этот раз приходить мне на выручку он не собирался.
— А, так ты хочешь жить гостьей в моем доме? — вроде бы ровно уточнил он.
Идея глупейшая, признаю. Но как прекратить этот разговор, просто не знаю, а вырваться и убежать — без шансов, так что вешаем нос и ждем, когда он надо мной посмеется и можно будет перейти к запланированному разговору о Лалиссе и демоне.
— Было бы неплохо, если честно, — напряженно из-за затянувшейся паузы пробормотала я. — Какое-то время.
Видимое спокойствие жениха взорвалось яростным шипением:
— Что же, это возможно…
— Правда?!
— Угу. Если в соседнем крыле будет обитать какая-нибудь очаровательная, но менее избалованная и высокомерная девушка. — Он шептал вкрадчиво, а у меня рот приоткрывался от изумления. — Или, скажем, я не буду проводить дни в замке. Как тебе идея?
Плохо. Я еще толком не поняла почему, а ладошка взметнулась и отвесила жениху звонкую пощечину. И паучиха дернулась, солнечное сплетение пронзила жгучая боль. Я закашлялась.
— Так и знал, что тебе не понравится, — отметил Мейхем, а в следующий момент перехватил мои запястья и прижал руки к стене над головой. — Никогда больше так не делай.
— Я — принцесса по крови, и тебе придется считаться с этим!
Глупо, абсурдно, нелогично, но… мне было страшно. И я защищалась.
— Как и тебе с тем, что я — твой муж, — придавил меня словами Мейхем. — Задирать нос можешь со всеми остальными. Хотя не советую, выглядит по-детски.
Итак, мне недвусмысленно обозначили мое будущее место. И не сказать, чтобы оно было плохим, Мейхем Ари-Ираж не похож на того, кто станет издеваться даже над нелюбимой женой, а все равно как-то тоскливо стало. Понять бы еще почему…
— Вовсе я не избалованная и не надменная, — прошептала, еле сдерживая слезы.
— Не всегда, — неожиданно согласился жених и мягко погладил большими пальцами мои запястья, но отпускать не спешил. — Однако иногда проскакивает.
Одарив его уничтожающим взглядом, я смолчала. Не спорить же, доказывая, какая я черная и пушистая, а он, бестолковый такой, счастья своего не ценит!
Мы стояли… Обе руки мужчины были заняты тем, что удерживали мои, и, чтобы добыча не дергалась, он всем телом вжимал меня в стену. Весьма откровенно, надо заметить. Жених намного выше, и мне приходилось подниматься на цыпочки и всем телом вытягиваться — только сейчас осознала… Потемневший взгляд зеленых глаз время от времени соскальзывал с лица — по шее к тесно обтянутой платьем груди. Потом упрямо возвращался обратно. И так не раз. А во мне боролась злость, постепенно затихающая до простого недовольства, и какая-то неведомая тяга к теплу.
Да, он теплый, даже через все слои нашей одежды.
И паучиха оживилась, но больше не причиняла боли. Она просто есть, где-то там, внутри меня. Она тоже хотела погреться.
Волшебство дрогнуло.
Мучительно медленно Мейхем склонил свое лицо к моему. Дышать стало трудно. Я с усилием сглотнула и почти потянулась к нему… почти… но нет, только до боли прикусила губу, чтобы болью прояснить затуманенный разум.
— Ну что, не появилось желания разорвать меня на мелкие кусочки? — спросил он вместо… вместо чего?
Я отчаянно затрясла головой, словно желала выпутаться из паутины эмоций, в которой прочно увязла.
— Тогда будем привыкать друг к другу? — Новое предложение прозвучало так, будто вопрос, «как пережить инициацию», был давно решен.
— Не помешало бы… — отозвалась неуверенно.
— Начнем прямо сейчас. — Он отпустил мои руки и уверенно потянулся к губам. Но, поймав выражение испуга на лице, не стал спешить. — Шани, это всего лишь поцелуй. Один. Я тебя не съем. Больно не будет и, надеюсь, противно тоже.
Получившие свободу руки упали к нему на плечи и, просто не зная, что с ними делать, я их там и оставила.
Мейхем уверенно потянулся ко мне.
К страху примешалась изрядная доля любопытства — нашего с паучьей половиной.
