– Батарейки?
– Батарейки, – кивнул я и зашёл в ближайшую камеру. Меня там кое-что заинтересовало.
Мик в это время выслушал очередной вопрос и начал на него отвечать. Потом вызвал фаербол, продемонстрировал его всем детям и прожёг им дыру в одной из стен.
Обо мне вспомнили только через полчаса, и зашедшая в камеру Одна обнаружила, что я нахожусь под потолком в углу камеры, упираясь в стены, и что-то царапаю ножом.
– Что-то случилось, Учитель? – заинтересовалась она.
Спрыгнув с двух метров на пол, я убрал штык в ножны и, отряхиваясь и поправляя оружие и амуницию, направился к выходу.
– Да кое-что нашёл, и это кое-что очень интересное, – кивнул я. – Это не просто камера, это, к твоему сведению, самый настоящий магосборник. Здесь собиралась магия со всех детей и куда-то отправлялась по магическим линиям. Думаешь, почему они все спокойны и квёлы? Потому что их внутренние резервы опустошены. Тут наверняка и смертность большая. Не знаешь, сколько в камерах осталось мёртвых детей?
– Нет, не знаю.
– Вот и я не знаю.
– Тогда почему их водили к тому накопителю для его зарядки?
– Наверное, так было быстрее, другие накопители опустошены, – пожал я плечами. – Сейчас не проверишь, все здания горят… Ну что, Мик закончил?
– Да, он дал им время на раздумье. Нам уже можно подниматься во двор?
– Да, занимайте места в бронемашинах, будем страховать детей. Кстати, согласные отправиться с нами есть?
– Есть, пока немного, но есть. Это из тех, кто пострадал от рук святош и хотят мести. Ну и у кого семей не осталось.
– Вот это нехорошо. Мне ученики нужны, а не мстители. Ладно, пошли наверх, там разберёмся.
Мы поднялись первыми, дети потянулись за нами. Думаю, только из-за того, что они действительно были квёлыми и магически опустошёнными, вид кровавого зрелища на территории аббатства не вызвал особой паники или криков, пяток совсем мелких заплакали от непонимания, но те, что постарше, даже радовались.
Для того чтобы нормально пообщаться, я вывел детей к озеру. Деревенские нам не препятствовали, да и не видно их было, более чем уверен, что большая часть попряталась по погребам, да и продолжавший висеть над аббатством «Глаз» это подтверждал.
Да-а, всё же пользоваться этим заклинанием с помощью амулета – это не то, что самому магией, при которой вся информация поступает автоматически и ты посекундно знаешь всё, что происходит в зоне действия «Глаза», а когда пользуешься амулетом, нужно постоянно его активировать, чтобы узнать новости. Так что, проверив их, я узнал, что часть деревенских разбежалась, некоторые помогали святошам спрятаться, часть ушла в лес, часть попряталась по погребам.
– Мик, – подозвал я ученика, – отправь двух бойцов по этим координатам, там четверо святош прячутся в погребе. Требуется их зачистка.
– Гранатами закидаем, да и всё, – кивнул тот, изучив показания «Глаза».
Он отозвал парня из моих учеников и девушку и отправил выполнять приказ. В «броне» осталось по одному моему ученику, в креслах наводчиков, контролировавших все окрестности. Машины стояли с разных сторон озера, так охват получался шире. Ну а мы занялись освобождёнными узниками. Пока детишки мылись в озере, Мик, оказавшись прекрасным оратором, пояснял, что тем, у кого семьи в порядке и их примут обратно, лучше вернуться домой, и их лишат дара. А те, у кого семей нет или эти семьи сами продали их святошам, могут отправиться с нами. Кто не желает, мы лишим магии по его просьбе и отправим на все четыре стороны.
– Про одежду скажи, – велел я Мику, когда тот на миг прервался.
– Что?
– Их одежда – финт от маны. Когда я лишу их дара, то смогут их найти по этой фонящей одежде и принять за проклятых. Посмотри на них сам истинным зрением.
– Точно, фонят, – через секунду ответил тот, щурясь.
Понять его можно, для него вся эта группа детей в истинном зрении как близкое солнце, смотреть трудно.
– Так что скажи им, чтобы переоделись, заставим деревенских поделиться одеждой. Они для нас никто и звать их никак, а эту лучше сжечь.
– Понял, сейчас скажу…
