открывать их, направился к лестнице, ведущей на наземный этаж. Пора узнать, что там происходит. В здание можно попасть только через закрытый мной вход, окна узкие, с возможностью держать оборону, так что мы пока в безопасности.
Поднявшись, я только выругался. Похоже, святоша как-то развязался, хотя я связал его неплохо. У дверей ворот лежало нашпигованное осколками тело того самого, которого я застал в постели с девочками. Сработала растяжка. К счастью, он не успел вытащить брус, так что я подошёл к окровавленному телу – тот, к моему удивлению, ещё был жив, – за шиворот мантии оттащил его в сторону и, подойдя к воротам, открыл щель для наблюдения, в случае чего отсюда из лука можно стрелять, и осмотрел внутренний дворик. Да уж, Помпея. Сад и газон были перепаханы гусеницами – БМП явно повеселилась, видна корма бэтээра, который вёл по кому-то огонь. Ярко полыхало два здания. Ничего себе, сколько всего произошло, пока я отсутствовал пятнадцать минут, освобождая детей. Заметив движение в окне ближайшего здания, я отправил туда гранату из под-ствольного гранатомёта.
Тел святош в прямой видимости хватало: часть была уничтожена огнём бронетехники, часть явно подавлена гусеницами. Я смотрю, мои ученики развлекались вовсю.
Вот показалась БМП, которая пятилась назад и кого-то отстреливала одиночными выстрелами. Заметив за углом ближайшего здания, как появились двое святош, я вскинул автомат к плечу и срезал их короткой очередью. Следующие двадцать минут я так и стоял у дверей, наблюдая за всем, что происходит снаружи, изредка открывая огонь или выпуская гранату из подствольника. Зачистку мои ученики проводили жёсткую, очень жёсткую, так что потихоньку численность святош подходила к концу. Причём их сознательно выкуривали из зданий. Используя зажигательные снаряды, Мик поджигал здания, а потом вместе с экипажем бэтээра обстреливал всех, кто, как тараканы, пытался их покинуть. К сожалению, среди них были и дети. Только непонятно, жертвы из одарённых или дети самих святош. Живых не было, пуле или снаряду всё равно кого уничтожать. Били наводчики по всем.
За то время, пока я контролировал ворота, наверх начали подниматься дети, как их тут называли, проклятые. Те, что постарше, уже успели обыскать все комнаты, найти съестное, поделиться с малышнёй и даже вооружиться колюще-режущим, остальные пока были на нижних этажах. Пяток парней и одна девочка пытались подойти ко мне и поговорить, в прямой видимости, кроме них, никого не было, но я лишь, не отрываясь от наблюдения, включал запись диктофона, где голос Мика успокаивал их, прося подождать окончания боевой операции.
Ожидание длилось недолго, буквально минут через десять рядом остановилась БМП, сверху она была чистой, а вот на гусеницах и на бортах были следы, чёрные, кровавые, покрытые пылью. Машина явно не раз давила святош. Верхний люк её откинулся, показался танковый ребристый шлем, и Мик, легко спустившись на землю, подбежал к створкам, ударив по одной из них прикладом автомата. Убрав брус, я открыл одну створку. Все дети, что мелькали в коридоре, испарились, но голов на лестничной площадке прибавилось на порядок. Они с интересом смотрели, как внутрь прошёл Мик и, чётко вскинув руку к виску, стал докладывать:
– Товарищ командир, ваш приказ выполнен. Проведена полная зачистка территорий аббатства. Ушло десятка два святош, но это из-за недостатка средств усиления и личного состава задействованного в ликвидации святой банды.
– Ничего, будет у нас личный состав и, похоже, немало, – кивнул я в сторону лестницы. – Иди к ним и объясняй, что случилось. Упирай на то, что тех, кто захочет, мы заберём с собой, а тех, кто пожелает остаться, сделаем простыми людьми, заберём дар, и они перестанут быть проклятыми. После этого они могут отправиться домой. Сами, в этом мы им ничем не поможем.
– Вопрос есть.
– Задавай, – кивнул я.
– Сколько вы хотите забрать с собой и сколько вам не нужно? Говорить можно по-всякому, могу сделать так, что все за нами пойдут, а могу так, что никто не захочет.
– Говори честно, пусть сами решают, что и как им делать. Большая часть из них совсем дети, но право выбора я у них отбирать не хочу. А по количеству скажу так: сколько бы то ни было, всех возьму. Я пробежался амулетом, много средних, немало и сильных одарённых. Здесь, похоже, собирали самые сливки. Нужно узнать почему. Всё, работай, я пошёл. Сейчас Одну пришлю, она поможет наладить контакт с девчатами.
– Хорошо, – сбив шлем на затылок, кивнул Мик и, посмотрев в сторону лестничного пролёта, вздохнул: работы ему предстояло много.
Вызвав по рации Одну – она была наводчиком на бэтээре, – я вышел наружу, пропустив мимо тонкую фигуру девушки, и подошёл к одной из бронемашин, по скобам поднялся на броню и, сев на башню, внимательно осмотрелся. Да, аббатство полыхало, и тошнотворный запах дыма начал расползаться повсюду. В дыме явно преобладали нотки горелого человеческого мяса. Приятный аромат, если знать, кто сгорел.
– О, так это кухня, оказывается! – посмотрел я на соседнее здание.
Судя по всему, там готовили еду для святош и бурду для детей – зачем готовить нормальную пищу для тех, кто скоро сгорит на
