На этот раз заговорила Керновия, сначала медленно, словно бы выжимая из себя слова, потом все быстрее, так, что проводнику приходилось ее перебивать, останавливать, иначе он просто не успевал переводить.
– Она – христианка, живет в дальнем монастыре в горах, рядом со священными рощами эдуев, в Бибракте. Зеленый друид – оват – как раз оттуда. О, с приходом гуннов, таившиеся по дальним лесам и урочищам язычники подняли головы! Начали даже приносить жертвы… человеческие жертвы, люди – добрые христиане – стали бояться ходит в лес. Матушка настоятельница послала Керновию к Гельвецию за помощью и советом, зеленый друид – оват Оллам Гийот – преследовал ее со своими людьми, выследил и схватил… она бежала – как раз тогда и наткнулись на эту девушку ваши воины. Слава Святой Деве! Сейчас же, договорившись с дядюшкой Бранигом о помощи, Керновия пошла обратно, заодно – помогая мне… вам… Так уж просил дядюшка.
Радомир еще не успел задать новый вопрос, как Амбрионикс что-то спросил у Керновии отрывисто и быстро.
– Фримаск? – девчонка сверкнул глазами и отмахнулась, а галл облегченно перевел дух, что конечно же отнюдь не укрылось от хевдинга.
– Что за вопрос ты сейчас задал?
– Так…
– И все-таки?
– Друид Фримаск – он спросил, – подняв глаза, неожиданно пояснила Керновия. – Его нет. Нет друида. Ушел, ушел, сгинул. Ищет бургундскую деву.
– Бургундскую деву? А бургундскую корону он, случайно, не ищет?
– Корону – нет. Ищет деву.
Рад махнул рукой:
– Ладно, давайте спать. Вроде бы все у вас выспросил. А что и вспомню – так и завтра спрошу, время будет. Скорька, друже! Постели девчонке помягче… мху, что ли, нарви.
– Я ей свой плащ дам, – улыбнулся дружинник. – Теплый.
Покормив гостью, все улеглись, сменились часовые. Снова затрепетала, забила крыльями птица. Что-то зашуршало… Рад напрягся – змея?
– Княже…
– Тьфу ты черт! Скорька! Чего тебе?
– Мыслю – за пленницей-то следить надо. А ну, как сбежит?
– Не надо ее охранять, друже – сама ведь к нам пришла. А и сбежит – так не велика потеря. И не пленница она – гостья.
– Все одно, я рядом с ней лягу – присмотрю.
– Ложись ты, где хочешь.
Князь ухмыльнулся – ой, не зря спрашивал Скорька! Видать, понравилась девка. Что ж, дело молодое, жаль только, что Керновия-то – послушница, с глупостями всякими к ней приставать бесполезно, так что выйдет у парня полный облом, тут и гадать нечего.
Кстати о девчонках! Рад только сейчас вспомнил, что ведь и хитрый Амбрионикс – тот еще проводничок, как сейчас выяснилось! – тоже ведь спрашивал о какой-то девушке. И о работорговцах-купцах, что шли за войском Аттилы, словно туча увивающихся за быком оводов. Так, та-ак… значит, не только по велению Гельвеция парень старается, есть у него здесь и другой интерес – личный!
Потухший костер глядел в звездное небо голубыми углями едва шаявших дров. Полная – сковородкой – луна, казалось, зацепилась за дерево, да там и повисла, даже не пытаясь выбраться, а просто тупо ожидая алой утренней зорьки, чтобы тут же побледнеть, да поскорей сгинуть, опасливо косясь на яркое желтое солнышко.
Где-то рядом, под корнями деревьев, затянул свою песню сверчок, квакнула лягушка… шум крыльев… возня… и снова все стихло, лишь в отдалении, за ручьем, завыл одинокий волк.
Ишь, развылся. Оват Оллам Гийот не очень-то жаловал хищников, даже, признаться, их побаивался – всяких там волков, медведей, рысей. Его б воля, поубивал бы всех этих зверюг, повывел бы, что толку от той же рыси или волка? Мясо – так себе, вонючее да жесткое, только что шкура красивая.
– Господин, я принес немного рыбы, – подойдя к шалашу, негромко промолвил Лариг, эдуй, из всеми забитых крестьян, да еще беглый, живший лишь милостью друида. Великого друида Фримаска, увы, давно уже покинувшего священные рощи. Увы? Хм… Пока его нет – в Бибракте именно Оллам Гийот – главный, пусть еще и оват, и ходит в зеленом. Но если дела так пойдут и дальше – не быть ему друидом никогда! Даже бардом не стать! Шутка ли – девчонку упустил, при этом еще и двух своих людей потерял, которых,
