– Ты не такой, как они, – сказал голем, не раскрывая рта. – Тебя знает тень.
– Я в курсе, – буркнул Ясень. – Мне уже говорили.
– Уходи. Ты мне не нужен.
– Я не уйду без нее.
Рудная фигура, как показалось, посмотрела на него с интересом:
– Если ты тот, кем кажешься, я разрешу ей уйти с тобой. Докажи мне.
– Как доказать? Откуда я вообще знаю, кем я тебе кажусь?
– Те двое, – голем показал на кузнеца с алхимиком. – Отдай их мне за нее.
– Что значит – отдай? Я им не хозяин. И даже не командир. Я не могу распоряжаться их жизнями.
– Я знаю. И не нуждаюсь в твоем разрешении. Но если ты скажешь, что отдаешь их мне, то я возьму только их. Если же нет, то и девчонку тоже.
– Ты издеваешься?
– Нет. Решай. Это мое последнее слово.
Ясень оглянулся. Тщедушный алхимик и дюжий кузнец стояли спокойно, не подозревая, что решается их судьба. Они сумели убежать от Древнейших, надеясь обрести новый дом, и уже почти добрались до места. Осталось совсем чуть-чуть.
– Хорошо, – с ненавистью сказал Ясень, глядя в фиолетовые глаза. – Я отдаю их тебе, а девушка уходит со мной.
– Пусть будет так.
Голем обогнул Тайю и двинулся к тем, кто теперь принадлежал ему. Ясень скрипнул зубами и отвернулся. Взял Тайю за руку и потащил наверх.
10
– Ну что, пойдем? – спросила Тайя.
– Да, – согласился Ясень, – пошли.
Он поднялся с деревянного лежака, оправил рубаху. Поискал взглядом ножны, но вспомнил, что оружие у него отобрали. Обидно, конечно, – без клинка как без рук. Но и здешних можно понять – ждут пакостей от каждого новоприбывшего. А уж тем более от такого, как Ясень…
Уже неделю они с девчонкой жили на плоскогорье, но Ясень не видел почти ничего, кроме этой комнаты. Местные стражники перехватили их, как только подъем закончился. Они напряглись сразу, как увидели, что отсутствует проводник. Ясень сделал вид, что едва оправился от действия зелья и не помнит толком, как выбрался. Вообще-то голова у него и правда гудела. Общение с живой рудой не прошло бесследно.
Их отвезли в небольшой поселок, поместили в разные домики. Двое суток Ясень лежал пластом. Мышцы болели, мысли путались, наползал удушливый сон. Временами начинало казаться, что встреча с големом ему просто привиделась. Может быть, именно так повлияло зелье, вместо того чтобы усыпить. Ясень сам уже начинал в это верить. Но его собственные слова о том, что он отдает двух попутчиков, звучали в голове с болезненной ясностью, не давали покоя даже во сне. Ясень пытался понять, что же такого он доказал фиолетовой фигуре на склоне, но так и не смог найти вразумительного ответа. Еще одна неразгаданная загадка. Сколько их уже накопилось…
Наконец он почувствовал себя лучше. Встал с постели, но на улицу его не пускали. Кормили, правда, неплохо, благо аппетит разыгрался. Поев, он лежал, уставившись в потолок. А что еще оставалось?
На третий день к нему пришла Тайя. Ее, похоже, не ограничили в свободе передвижения. Вид у девчонки был – краше в гроб кладут. Едва на ногах стояла. Прилегла рядом с ним и попросила тихо:
– Расскажи, что было.
Сама она, как выяснилось, не запомнила вообще ничего. Выпила зелье, а очнулась уже ночью – здесь, наверху. Ясень поведал, как рвалась к ним фиолетовая руда. Умолчал, правда, про разговор с големом – незачем девчонке знать такие подробности. Просто сказал, что кузнец и алхимик сгинули вместе с проводником.
Еще день спустя Тайя сообщила, что говорила с Первым. Тот заинтересовался и намерен встретиться с Ясенем, чтобы расспросить лично. Надо лишь подождать немного – у Первого есть дела.
