Тоньо недоуменно пожал плечами.
– Нет, не отталкивает. Ты можешь водить пиратов и зваться хоть Генри Морганом, хоть морским кракеном. Ты – всегда ты, моя фата Моргана. Когда ты называешься сэром Генри Морганом, ты такая… – Он мечтательно улыбнулся. – Как яванский салак. Колючая, опасная, но невозможно сладкая. Хоть и способна разозлить меня до белых глаз. Марина? Ты же не думаешь, что я могу любить тебя наполовину, только когда ты распускаешь косу и надеваешь юбку? Ты нужна мне вся, целиком. Поверь, если ты выкинешь за борт половину себя – я нырну за этой половиной, чтобы вернуть ее на место.
– Ты и в самом деле думаешь, что я похожа на Моргана? – спросила она еле слышно. С каким-то странным, жадным блеском в глазах.
Этот блеск отозвался в Тоньо волной желания, запястья почти ощутили на себе веревку… кажется, Марина тоже не прочь повторить. А серьезные разговоры подождут, у них еще две недели пути до Мадрида.
– Мне понравилась игра в пиратов. – Он усмехнулся и обласкал взглядом выглядывающие из простыни плечи, скользнул ниже, почти почувствовав ее ответную дрожь. – А от послушной благовоспитанной донны разве дождешься?
Марина рассмеялась, низко и хрипловато:
– Сэр Генри Морган вернется из сундука Дэйви Джонса через год. Но мы и без него что-нибудь придумаем.
Тоньо уже почти потянулся к ней, чтобы унести в постель и что-нибудь придумать, но осознал: она говорит не о себе. А о ком?
– В смысле – через год?
– Так мы договорились с Торвальдом. – Она опустила глаза, рассеянно почесала за ухом урчащего кота и пояснила: – Я отдала ему имя и корабль и велела ждать моего возвращения ровно год. Если не вернусь – в море выйдет новый Генри Морган.
Тоньо целую минуту смотрел на нее ошарашенно. Новый Генри Морган – то косматое северное чудище? Господи! А он-то надеялся, что уже исполнил данную Ее Величеству Изабелле клятву.
– Надеюсь, это была его просьба о каперском патенте, а не чья-то милая шутка?
Марина фыркнула:
– Торвальд – солидный семейный человек, зачем ему столь могущественный враг, как Испания? Конечно же, он просил о патенте!
– Ну если солидный и семейный… – Тоньо запустил пальцы в волосы и засмеялся. – Будет ему патент. А вы, моя прекрасная невеста, можете написать ему и сообщить, что план хитроумного Генри Моргана по захвату в плен графа де ла Вега увенчался успехом… не сейчас написать. Чуть позже.
И наконец подхватил ее на руки, поцеловал и окончательно поверил, что Марина – не сон и все закончится хорошо.
Эпилог, или Счастливый конец истории, рассказанной за бочонком доброго эля в таверне «Девять с половиной сосисок»
– Эй, Джон! Еще кружку эля! – крикнул одноглазый рябой моряк.
Его некогда рыжая косица теперь поседела почти полностью, а кожа задубела от солнца и морского ветра, но назвать его стариком ни у кого не повернулся бы язык. Не бывает у стариков таких зычных голосов и хитрых усмешек. Да и стати такой не бывает: встань одноглазый из-за стола – и оказался бы ростом с добрую половину мачты.
К столу подошел трактирщик, ужасно похожий на ушедшего на покой пирата. Только оба глаза были на месте, зато вместо левой ноги стучала по полу деревяшка в серебряных заклепках. Он поставил перед моряком двухпинтовую кружку и большое блюдо, полное розовых, сочащихся жирком сосисок, подмигнул – и ушел обратно, к стойке. На плече трактирщика вместо попугая сидела белая кошка, поглядывающая на посетителей надменными желтыми глазами.
– От таких долгих и честных рассказов пересыхает горло, клянусь всеми кракенами семи морей! – Моряк обрадованно взялся за кружку. – Что такое, о внимательная моя слушательница? Ты находишь, что история Марины и благородного дона не могла закончиться так просто? Ну что ж, если ты желаешь узнать, что было дальше…
Он откинулся на спинку стула, хитро сощурил единственный глаз и отпил из кружки добрый глоток эля. Откусил сразу половину сосиски, довольно крякнул. И продолжил:
– Дальше они поженились. Прямо в море, у берегов Андалусии. Их обвенчал сам Великий Инквизитор, он же исповедал жениха и невесту. Ну и долгая же была исповедь! Ее пришлось запивать не одной бутылкой кальвадоса! Зато жили потом долго и счастливо, родили троих детей, выдали младшую сестренку Марины замуж, но это уже совсем другая история… И умерли они в один день… или не в день, а может быть, и не умерли… Ха! Разве легенды умирают?
Герцог и герцогиня Альба вышли из Малаги на «Ласточке» в солнечный день тысяча шестьсот не помню какого года, чтобы
