ожерелье самой Изабелле Кастильской, королеве Испании? Лично в руки? Морган, приговоренный к повешению, четвертованию, колесованию и сожжению сразу? Вот это наглость, достойная восхищения.
Впрочем, сэр Генри Морган ни на мгновение не усомнился в том, что и вручит подарок Ее Испанскому Величеству, и уйдет целым и невредимым, да еще с добычей и славой. Ха! Удача? Ничего подобного. Чистый расчет. С удачей, но без мозгов в первом же походе за толстопузым купчиной пойдешь на корм акулам.
В доказательство своих слов северянин вынул из-за пазухи плоскую шкатулку, подтолкнул через стол.
Там в самом деле было рубиновое ожерелье ценой в хороший корабль и письмо. Запечатанное. Адресованное прекрасной властительнице дум и сердец, Изабелле Кастильской, и подписанное
Потрогав самый крупный рубин пальцем, сэр Генри Морган уважительно присвистнул. Не столько величине рубина, сколько азарту норвежца и его же суеверности. Это ж надо, рискнуть такой ценностью ради того, чтоб ходить под флагом Моргана! Похоже, у норвежца есть на то серьезные причины, надо будет узнать, какие именно.
Закрыв шкатулку, спрятал ее под камзол. Улыбнулся северянину со всей непринужденностью:
– Святое дело, капитан Харальдсон, доставить подарок прекрасной даме.
– Лично в руки, капитан Морган, – по-волчьи улыбнулся в ответ норвежец.
– Само собой! Я ни на грош не доверяю испанским канальям. Пропьют по кусочкам. Я прав, донна Хосефа?
Морган обернулся за ответом к тому краю стола, что занимала его команда, и подмигнул бывшему капитану «Санта-Маргариты», обряженному в алое шелковое платье и уже пьяному, как маринованная в вине селедка.
Донна Хосефа икнул, позвенел серьгами в ушах и тремя рядами монист на груди, ненароком дернув тянущуюся от его шеи к кулаку Смолли цепочку, и протянул:
– Да, мой капита-ан!
Команда «Розы Кардиффа» дружно загоготала, а следом и команда «Ульфдалира».
По счастью, пока еще никто из джентльменов не задумался о том, как сэр Генри Морган будет выигрывать свое безумное пари. Впрочем, это не имело значения. Сэр Генри Морган в любом случае останется в выигрыше, как бы Дэйви Джонс ни мутил воду.
Глава 17, в которой выясняется, что красный петух не только вкусен, но и полезен, как и некоторые другие суеверия
Козни Дэйви Джонса не заставили себя ждать. На сей раз щупальцем морского дьявола послужил капитан Чирей: подошел к стойке, где Серебряная Нога изображал правильного содержателя бара, то есть полировал разнокалиберные кружки обрывком чьего-то бархатного камзола, и во весь свой просоленный голос предложил ставку. Два к одному, что капитан Морган не вернется на Тортугу после встречи с королевой Изабеллой. Высыпал на стойку дюжину золотых, повертел одну из монет в пальцах и оглядел зал: ну, кто примет пари? Разумеется, тут же нашел взглядом новичка из команды «Розы Кардиффа».
Этого чернявого, цыгановатого вида ирландца они освободили из трюма английского судна, шедшего на Барбадос с грузом каторжан. Штатный пиратский лекарь, носивший ласковое прозвище Клистир, схлопотал осколком ядра в левую руку, и лечить пришлось его самого.
Ирландец, только увидев кровящую рану, подался вперед из толпы выпущенного из трюма сброда, указал на Клистира и потребовал вина, суровую нить, иглу и полотна на перевязку. Шить рану ему не дали. Но рому и полотна принесли. С перевязкой ирландец справился играючи, не хуже недоброй памяти отца Клода и много лучше Клистира. Марина, подумав, предложила ему место в команде, вторым лекарем. Ирландец согласился. Что ж, пиратский корабль много лучше любой плантации!
Успевший за несколько недель наслушаться всякого о своем капитане новичок смерил португальца недоуменно-высокомерным взором и заявил о настолько глубокой вере в своего капитана, что принимать подобное пари для него бесчестно. Ведь почтенный португалец, несомненно, проиграет.
К стойке тут же подскочил Смолли, рявкнул, что ставит на своего капитана вот эту, тысяча чертей ей в корму, изячную штучку, – и грохнул перед Джоном Серебряная Нога трофейную церемониальную шпагу. С чеканкой по клинку, рубином в рукояти и ценой в хорошего жеребца.
Джентльмены, отдыхающие в таверне, тут же столпились вокруг, разглядывать заклады и делать свои ставки. Но не все.
С полдюжины матросов «Ульфдалира», явно не соотечественники капитана Торвальда, чуть покучковались поодаль, поспорили, помахали руками и кружками и направились к столу, где их капитан с сэром Морганом обменивались свежими и не очень морскими байками. Не просто так, а внимательно друг друга прощупывая и обнюхивая.
К матросам примкнуло еще с полдюжины любопытных. Капитана Чирья ни среди них, ни в поле зрения у стойки уже не было: он-то прекрасно видел, что у тарелки капитана Моргана все еще лежат два заряженных пистолета, а капитан Торвальд
