я бы отомстил людям за каждую крысиную слезинку. Крысы – прекрасные гармоничные создания. Они гораздо лучше людей. Они сильные и очень умные. Крыса может пережить ядерный апокалипсис. Я всегда хотел стать крысой. А у тебя, рева, есть мечта?»
Я даже перестала плакать от неожиданности. Дядька в голубом докторском халате показался мне опасным сумасшедшим. И я была недалека от истины.
«Ладно, можешь не говорить. Я и так все знаю, – продолжал удивлять меня лысый псих, – видел твоего парня. Хочешь, чтобы он выздоровел? Встал и пошел? Да? У крысы точно все зажило бы через пару дней. Хочешь, я его вылечу?»
«Хочу!» – слово непроизвольно вырвалось из моего пересохшего от волнения рта, хотя мозг уже командовал: «Беги, спасайся, посмотри, какие вихри крутятся в его расширенных зрачках!»
«Отлично, мне как раз нужно испробовать мою сыворотку. Я сделаю все, как обещал, исполню твою мечту. – Незнакомец придвинулся ко мне вплотную. – Но ты должна будешь исполнить два моих желания, иначе твой парень сразу умрет. Согласна?»
Изо рта у него так отвратительно воняло, что мне чуть не сделалось дурно. На секунду мне показалось, что это не моя жизнь, а какое-то дурацкое кино, которое я смотрю со стороны. Рядом, по улице Маяковского, шли люди по своим делам. Сентябрьское солнце смеялось в высоком сиреневом небе. А ко мне прицепился какой-то мерзкий лысый недоросток, мечтающий стать крысой. Два желания? Он что, пытается меня домогаться? Но вопреки всем доводам разума, мое несчастное сердце отчаянно цеплялось за любой шанс помочь любимому.
«Что еще за желания?» – спросила я, смело глядя маньяку в лицо.
«Я знаю про тебя кое-что такое, что ты сама еще не знаешь! Ты – кошачья королева, ну то есть королева кошек-ведьм, вернее, можешь стать ею после инициации. Крысы ненавидят кошек, но в данном конкретном случае ты можешь быть нам очень полезна.»
«Ну вот, типичный конченый псих», – расстроилась я. Надежды рухнули. Я резко встала со скамейки, чтобы уйти.
«Подожди. Не бойся. – Коротышка тоже вскочил и перегородил мне путь. Стало заметно, что он боится еще больше, чем я. Его всего трясло крупной нервной дрожью. – Мое первое желание: жизнь на жизнь! Твою – на Андрея. Согласна?»
Меня поразило, что этот тип как будто бы прочитал мои мысли. Ведь я уже неделю мысленно настойчиво предлагала неизвестно кому этот страшный вариант обмена. Хотела отдать свою жизнь Андрею. Я коротко кивнула.
«Отлично! Отлично, – обрадовался круглолицый и стал противно тереть друг о друга свои маленькие потные ладошки. – Тогда слушай второе желание. Ты в своей следующей жизни отдашь мне свою силу, о которой еще не знаешь, и выйдешь за меня замуж на три года! Согласна?»
Ну не бред ли? Мироздание тупо посмеялось надо мной. Я только что согласилась отдать жизнь за любимого человека, а этот лысый карлик издевается над моей бедой, неся откровенный бред. Все сразу стало понятно: это просто больной психопат, нацепивший халат врача, а я тут раскатала губу. Такая большая девочка, а поверила в сказку.
«В следующей жизни? Отлично. На три года? Всего-то. А чего так ненадолго?» – Я резко развернулась и пошла прочь.
Но псих не отставал. Он, нелепо подпрыгивая, шел за мной и продолжал верещать:
«Я понимаю, что звучит все дико. Но чем больше я тебе буду объяснять, тем более ненормальным буду казаться. Пойми, это просто деловое предложение. Ты ничего не теряешь. Просто скажи, что согласна! Я не могу сделать это без твоего согласия. Долбаные колдовские правила. Ты согласна?»
Я развернулась к нему и закричала:
«Согласна! Ради Андрея! Я на все согласна! Чертов придурок! Псих! Отвали от меня!»
Потом я побежала к метро, слезы душили меня, заливали глаза. К вселенскому горю прибавилась вселенская обида. Перебегая улицу Маяковского, я попала под черную «Хонду», резко свернувшую с Невского проспекта. Через три дня меня похоронили. Вернее, похоронили нас: меня, Андрея и лысого психа, доктора Максима Раца.
– Максим Рац, потомок могущественных лангобардских колдунов, генный инженер, доктор наук, посвятивший свою жизнь изучению мозга крыс и человека, крысолюб и человеконенавистник. – Филин воспользовался тем, что Матильда замолчала, грустно глядя на Вики единственным глазом. Вики даже увидела крупную слезу на кошачьем глазу. – Известен нам теперь как предводитель питерских крыс, провозгласивший себя их королем Максимаусом Первым Двухголовым. Король не по крови, а по браку. Унаследовал титул от жены Матильды, королевы африканских кошек.
