доках, проходили переподготовку и откуда вновь уходили в глубокий космос.
Вечерний разговор в храме закончился предложением, от которого невозможно было отказаться. А предложено было послужить своей новой Родине и всему человеческому космосу в рядах шестого отдельного гвардейского флота Детей гнева, входившего в Объединенную группировку флотов Его Императорского Величества, в низших чинах, поскольку дальнейшее его обучение в храме братья сочли нецелесообразным. Сборы оказались недолгими. Личных вещей и чемодана Хоаххин нажить не успел, единственное, что он попросил у Пантелеймона, это тот самый злосчастный кристалл, который, как считал Хоаххин, и стал причиной новых, как всегда, стремительных изменений в его жизни.
Закат двигался быстрее дисколета, и под серебристой плоскостью машины планета уже погрузилась в дремотную темноту ночи. Вот так же он несколько лет назад улетал из своей прежней жизни, улетал, не оборачиваясь назад и с совсем другими мыслями в голове. Как много с тех пор изменилось, но, видимо, недостаточно много, чтобы получить ответ на простой, казалось бы, вопрос. Кто его друг и кто его враг. Может, стоило искать совсем в другом направлении? Мир вокруг становился все сложнее и сложнее, и конца этому не было видно.
– Юнга Хоаххин саа Реста?
– Я!
– Получи обмундирование и следуй к терминалу G-21. Твой шаттл отчаливает через тридцать шесть минут.
– Есть!
– Вопросы?
– Никак нет!
– Молодец, свободен. Ты видел, Кирпич, какие длинные и нескладные имена теперь у молодежи? С одного раза не выговоришь. Одна радость – череп гладкий, как коленка у змеепода, ни тебе стричь, ни тебе брить не надо.
Каптер поставил электронный штамп на скане приказа о призыве на действительную военную службу в графе четыре, означающий выполнение задачи о выдаче обмундирования курсанту саа Реста.
– Ничего, там быстро переименуют.
– Это точно.
Слегка переваливаясь с боку на бок, еще недавно собранные в медкапсуле по отдельным фрагментам и теперь находящиеся на двухмесячной реабилитации ветераны прикрыли свое хранилище и двинулись на плановый лечебный коктейль во флотском фитобаре.
– А ты глянул, куда там его приписали?
– Конечно, глянул. На «Длинное копье» в десантуру.
– Чего-то хиловат он для десантуры.
– Хиловат – откормят. Не умеет – научат.
Дружный хрюкающий хохот, неоднократно отразившись от стен коридора, помчался вперед, оповещая всех о хорошем настроении выздоравливающих.
Глава третья
Острие Копья
Великая общая ненависть создает крепкую дружбу. Все неприятности вам всегда создают ваши друзья, а расплачиваются за них ваши враги.
Наличие вахтенного возле главного пандуса «Длинного копья» скорее дань традиции, нежели реальная и обоснованная необходимость. Когда корабль стоит на стапеле возле порога родного дома, ожидать неприятельского лазутчика может только отъявленный параноик. А отдавать дань традиции – непростая обязанность. По этой причине Кано Вареный Скелет и маялся на своем посту, не в силах ни покинуть его, ни блеснуть героизмом. Заныканным по случаю кусочком алмазной шкурки он, строго следя за тем, чтобы его не вычислили, надраивал потускневшие стальные перила пандуса, стараясь придать им благородный глянец.
