даже чуть не раскололо веру на новые воинствующие осколки. Однако, слава Аллаху, этого не случилось благодаря астрономам, убедившим султанов в возможности точного и быстрого определения этого направления. С тех пор утекло много времени, но в определенный срок практически во всех общественных местах скопления верующих на стены зданий, на пол, потолок и другие доступные места проецировались указатели с направлением на Священный Камень Каабы. Практичность современной архитектуры не могла полностью побороть изысканности восточных мотивов, прорывавшихся в виде переплетения изящных линий и причудливых форм. Однажды запретив натуральные изображения живых обитателей этого мира, ислам подтолкнул самовыражение художников в причудливом направлении переплетения цветов и форм, в котором им не было равных и по сию пору. Удушающий зной, утонченность и красота, изящество и бесконечное движение орнаментов, туристы, фиксирующие свое пребывание в окружении возвышенного и умиротворенного могущества Востока, – все это окружало Хоаххина с того самого момента, как он оказался на планете султаната. Еще в бытность послушником храма, изучая историю религий, Хоаххин ставил ислам на особое место как минимум за то, что несколько планет с подданными Его Императорского Величества были населены мусульманами. Плюс к этому плетение арабской вязи завораживало Хоаххина, а философия, наполненная пряностью восточной мудрости, давала почву безграничным фантазиям.
Добравшись наконец до столицы, Хоаххин сразу отказался от величественного пафоса центра и шумной толчеи базарных площадей и бродил по ее окраинам, жадно прислушиваясь к местному диалекту, изучая тонкости неформального языка и подыскивая место для ночлега, решив не прибегать к услугам многочисленной и крикливой рекламы, непременно пытавшейся предложить ему королевские апартаменты самых дорогих отелей, входящих во всемирно известные сети, обосновавшихся на каждом свободном пятачке пространства. Серые, слабо освещенные улочки окраин жили своей размеренной жизнью, довольствуясь малым и именно в этом черпая свою непередаваемую красоту.
– Шелудивый пес! Сын шакала и дохлой ослицы! Чтоб Сатана прибрал тебя своими нечистыми руками! Чтоб весь род твой не видел солнца, а тебя самого поглотила тьма!..
Под этот аккомпанемент женского визга и причитаний под самые ноги путнику колобком выкатился чумазый черноволосый мальчуган, грозно зыркнул на него карими глазами и, поднявшись на ноги, громко крикнул в ответ:
– Элиф аир аб тизак!
После чего с быстротой и грацией гепарда бросился в сторону темного переулка, множество которых, петляя, отделялись от той улочки, на которой стоял Хоаххин. Он окинул взглядом дверь, из-за которой появился мальчуган, затем поднял глаза выше и прочитал вывеску, повествующую о том, что здесь расположен «Паломнический дом Факнур», и удовлетворенно кивнул – подойдет.
– Салям алейкум! Маса эльхер, достопочтенная Факнур-ага! Да пребудет богатство и благополучие в твоем доме! Да минуют тебя и твоих близких болезни и печали!
Достопочтенная Факнур, чье скрюченное тело выползло из-за той самой двери, из-за которой только что сыпались страшные проклятья в спину удирающему маленькому налетчику на съестные припасы, с удивлением подняла голову вверх, чтобы рассмотреть разговаривающего с ней собеседника.
– Алейкум ассалям! Да пошлет Аллах ровной и прямой дороги доброму путнику! Что привело столь учтивого чужестранца в наши святые места?
– Ауузу бил-ляяхимина-шайтаани р-раджим.
При этом Хоаххин сложил руки на груди и опустил голову. Бабушка Факнур, верно оценив взаимный интерес, полностью вытащила свое высохшее под всевидящим оком Аллаха тело из проема двери, ведущей во двор ее дома, и, полностью отворив дверь, махнула путнику костлявой рукой.
– Не желает ли почтенный путник отдохнуть после долгой дороги, омыть свое тело в угоду всемилостивейшему и всемогущему Аллаху и разделить с нами скромный ужин, ниспосланный нам свыше за наши старания? В нашем доме рады видеть образованных и щедрых людей, готовых с лихвой оценить наше гостеприимство.
Небольшой гостиный двор, который держала Факнур-ага, был заполнен только наполовину, в этом году прибывающих на священный праздник разговения по окончании месяца Рамадан было меньше, чем обычно. Тем более что и обычно поток был куда меньше, чем у соседей. Странствующие по мусульманским мирам верующие, кающиеся грешники и просто туристы побогаче обычно направлялись в столицу султаната Регул, а победнее – сюда, на Аль-Хаба. Естественно, вслед за ними тянулись бесчисленные темные элементы, пытающиеся заработать как на чужой вере, так и на многочисленных сопутствующих ей суевериях.
Как только Хоаххин вошел во двор, его ухватил за руку точно такой же мелкий черноволосый пострел, как тот, что удирал со всех ног в подворотню, и повел в отведенные ему апартаменты. По местным обычаям за постой и еду нужно было расплатиться
