– Мы… что… будем здесь?.. В карете?..
– Угу, прямо здесь, – прошептал он, стягивая с нее накидку, и жадно целуя открывшиеся шейку, плечи…
– Мы же никогда…
– Зато теперь…
– Ах, как хорошо! – вздохнула она, пылко отвечая на его ласки. От ее прикосновений он терял остатки здравого смысла. – Я боялась… – сквозь всхлипы проговорила она – так боялась, что вы меня бросили…
– Даже… не надейтесь, Джози, – он задрал ей юбку до самых бедер и оторвал застежку на ее панталончиках вместе с клочком ткани, – я – ваша реальность. Так просто от меня не отделаетесь…
Он ворвался в нее резко, до боли, заставив вскрикнуть и глуша этот вскрик яростным поцелуем. Она вцепилась в его плечи и обвила ногами торс, чтобы он мог еще глубже погружаться в нее. Они захлебывались в поцелуях. Джози стонала, а он двигался в ней быстро, сильно, в рваном сумасшедшем ритме, заставляя все ее хрупкое тело сотрясаться от каждого его толчка. Ее стоны становились все сладостнее, она выгибалась в его объятьях, ерошила его волосы. И отчаяние, что клокотало в нем, глохло, уступая место страсти…
Он живет рядом с совершенством. Имеет возможность касаться, ласкать, любить. И теперь у него была она – его девушка из снов, его сбывшаяся мечта. В праве ли он желать большего?
Глава 9. Я буду рядом с тобой всегда
Мифэнви не сопротивлялась, она просто замерла и застыла, и он даже испугался, не лишилась ли она чувств от его натиска. Она не останавливала его, останавливаться пришлось самому.
Колдер отлетел к своему рабочему столу, уперся руками в столешницу и, склонившись вперед, надломленно расхохотался. Перед глазами рушился с таким тщанием возведенный мир. И женщина, единственная, что искренне любила его, пусть только как друга, уносилась от него в темном вихре отчаяния, рассыпаясь миллионами золотистых искр.
Он обернулся, Мифэнви сидела на одном из стеллажей, куда он ее усадил, чтобы удобнее было целовать. Она перехватила одной рукой строгий воротник своего темного вдовьего платья. Другая ее рука, сжатая в кулак, прижималась к груди. Глаза Мифэнви были закрыты, а щеки пылали. Неровная полоса света, падая сверху, золотила волосы, будто подчеркивая, насколько ей здесь не место – цветочной фее в логове злого колдуна.
Колдер горестно усмехнулся. Мифэнви наконец открыла глаза и, не глядя на него, тихо сказала:
– Простите меня.
Лавина сорвалась.
– Вы издеваетесь?! – заорал Колдер, стиснув кулаки. – За что мне прощать вас? Это я должен в ногах валяться!
Она упрямо тряхнула головой и произнесла все тем же чуть слышным, похожим на шелест листвы голосом:
– Вы страдаете, Колдер. И я – причина ваших страданий. А я меньше всего на свете хотела бы, чтобы вы страдали…
– Ах, вот оно как! – вкрадчиво протянул он, недобро щурясь. – Добренькая вы наша! Святая! Ну что ж, тогда утешьте меня снова! Бросьте мне цветок еще раз, ваше высочество, – с этими словами он картинно расшаркался.
И тут она, к его ужасу и удивлению, покраснев до корней волос, дрожащими пальцами стала расстегивать пуговицы лифа.
– Что вы делаете? – зло поинтересовался Колдер.
– Собираюсь утешить вас, – запинаясь, пролепетала она. – Но сегодня у меня нет другого цветка, кроме меня самой.
Колдер подошел к ней, взял в ладони ее личико, уткнулся лбом в лоб. Почувствовал: его Незабудка тоже вся пылает.
– Что же мы творим, Мифэнви? – проговорил он, вздымая горячим дыханьем завитки волос вокруг ее лба. – Простите меня.
– И вы меня, – отозвалась она, хватаясь за ворот его сюртука. – Честно – простите. Особенно за тот случай. С цветком. Мне так стыдно.
Он осторожно обнял ее.
– Давайте забудем все, что здесь произошло.
– А вы сможете? – тихо спросила она.
– Я мечтал об этом три года. Вряд ли у меня получится забыть.
– Тогда давайте по-другому, – сказала она и, подавшись чуть вперед, коснулась его губ своими.
Колдер тут же ответил, перехватывая инициативу и углубляя поцелуй. Его руки скользили по ее спине.
Мифэнви затрепетала от новых ярких ощущений, чувствуя, как корсаж становится тесным и тянет внизу живота. Она боялась даже пошевелиться.
В этот раз Колдер был почти нежен. Со стоном оторвавшись от ее губ, он прошелся поцелуями по подбородку, спустил дорожку на шейку. И отстранился, застегнув ей пуговицы платья.
– Благодарю вас, моя принцесса, – сказал он, и взгляд его посветлел. – Вы сегодня невероятно щедры. Но, боюсь, я не могу взять – это слишком дорогой подарок для меня.
