– Какую дверцу? – прохрипел Мишутка. – Кто он?
– Профессор. – Дуня еле приподняла веки и пошевелила исхудавшими пальцами. – Дверцу… зеркального шкафа… И там…
Она содрогнулась и замолкла.
Tax взял Дуню за руку, нащупывая пульс.
– Она в обмороке, – сказал он. – Прошу вас, товарищи, выйти из палаты.
Акст, инженер Гэз и Мишутка повиновались. В палату поспешно вошла фельдшерица.
…Два открытых автомобиля мчались за город к даче профессора Толье.
– Мы сейчас арестуем его с дочкой и с этой тетушкой. Состав преступления налицо… Похищение, самоуправство, насилие над личностью, кража амперметров и экрана… Дел тут много.
Акст говорил это спокойно, как о привычном для себя.
Мишутка, бледный, смотрел вперед, как автомобиль врезывается в пространство. Гэз задумчиво курил трубку. Он сидел спиной к шоферу и видел, как темно-синий автомобиль с агентами угрозыска шел позади и ни на шаг не отставал от первого.
Выехали на заставу. Шоферы прибавили ходу. Мимо заборов заводских складов промчались в несколько минут.
– Прямо через рощу! – закричал Мишутка, приподнялся с сиденья, но тотчас же покачнулся, так как шофер остановил машину.
Рядом стала и машина с агентами. Все повыскакивали на дорогу.
– Ах, дьявол! – выругался Акст.
Поперек дорога в роще лежали две свежеспиленные березы и перегораживали путь.
– Интересные штучки, – заметил Гэз.
– Кругом, скорей! – подбежал к машине Мишутка.
Гэз указал трубкой в прогалину рощи, где виднелся контур дачи.
– Не кругом, а прямо… Смотрите.
Все повернули лица по направлению к даче. Острая крыша ее четко выступала на сером облачном небе. И внезапно из-за крыши прямо вверх взмыл небольшой аппарат, покачался в воздухе и полетел на запад, скрываясь в облаках.
– Аэроплан?
Акст крикнул и бросился вдоль прогалины.
– Не аэроплан, – поправил Гэз, – а французская четырехместная авиетка с вертикальными пропеллерами, модель 1932 года.
