Он сжимает зубы, расправляет плечи и выпячивает челюсть.
— Трекбуры защищают то, что принадлежит им по праву.
В отличие от Тил старик пытается говорить на чистом английском. Его проще понять, чем маскианку.
Бойцовый Петух подходит к фору.
— Вы хотели убить нас. А теперь удивляетесь, что мы недостаточно любезны с вами?
— И близко не было! — протестует де Грут, хоть и заметно тише. — Но мы не станем делиться своим добром!
— Пусть так, — примирительно говорит Бойцовый Петух. — Капитан Койл считает, что у вас есть важные сведения… которые помогут нам преодолеть разногласия. Нам придется довериться друг другу… по крайней мере, пока.
Де Грут фыркает.
— Трубка —
— Вас можно понять, — соглашается Бойцовый Петух.
Старик фор поворачивается к Тил. Его лицо искажается от злости, губы кривятся, будто он собирается плюнуть.
— Ты
— Вы видите эту шлюху?
Забывшись, старик начинает наступать на нас и останавливается, только когда Бойцовый Петух и сестры как бы невзначай дотрагиваются до своих пистолетов. Кивает, делает шаг назад.
— Она предала свой лагерь, теперь и нас предает. Никто не должен быть здесь!
Старик воздевает руки в темноту. Потом его запал иссякает, и он кивает Рейфу. Здоровяк выходит вперед.
— Мы приехали от плохих новостей. Питер Ретиф Крааль и Свеллендам разрушены. Пришельцы-издалека никогда нас не трогали, но теперь наши
— То есть комета упала на ваше
— Мы все потеряли. Все, — подтверждает Рейф.
Намеренно бьет на жалость. Шон и Андрес, оба юные и светловолосые, жмутся друг к другу. Андрес дрожит.
— Мы так
— Получается, фермерская женушка спасла вас, — произносит Койл.
— Шлюхе повезло. Уехала как раз вовремя, — де Грут повышает голос и для пущего эффекта воздевает к нам руки. — А почему? Потому что
Тил застывает на месте, бледнеет и меняется в лице.
— Ложь, — выдавливает она.
Рейф между тем продолжает свою речь:
— Как сказал
Как я понимаю,
— Слушайте все! — снова воодушевляется де Грут.
Похоже, он умышленно то сбрасывает, то набирает обороты. Старик держит связанные запястья перед собой, опускает голову и окидывает нас тяжелым взглядом исподлобья.
— Трубка — наша надежда, но только если починим ее. Если восстановим. Шлюха может помочь — рассказать что да как. Сэкономит нам время.
Пленники разом подаются вперед, словно забыв, что они в наручниках. Дай им волю — приступили бы к работе прямо сейчас. Бойцовый Петух начеку — подает нам знак, и мы преграждаем форам дорогу.
— Вы здесь не командуете, сэр, — доверительно сообщает полковник де Груту.
— Какого черта?! Это наша трубка! — вопит фор по имени Шон.
Раздаются крики одобрения, но де Грут взмахивает рукой точно заправский дирижер, и форы тут же стихают. Могу поспорить, Рейф только и ждет удобного момента, чтобы отколоть какой-нибудь номер. Мы с Теком, не сговариваясь, берем юношу в тиски, я справа, он слева. Не думаю, что у парня есть шансы против нас, хоть он и здоровенный. Но кто знает, может, гордость форов велит им умереть, сражаясь? В каждом человеке дремлет звериное начало. В армии ты быстро понимаешь это. Колонисты наверняка не исключение.