— Мы
— И сульфиды, — чуть слышно шепчу я полковнику. — Они засыпали в шахты оксифор.
Бойцовый Петух хмурится — биология для него темный лес. Я перехожу к более важному:
— Внизу достаточно воды, чтобы запустить старый генератор. Кроме того, тут есть принтер и «чернила» — металлические и керамические порошки. Лекарства, еда.
— Сколько? — спрашивает Бойцовый Петух.
— Трудно сказать, сэр. Много. Форы почти закончили работы, когда хобо… когда началось наводнение.
— Штольня. Трубка. Хобо, — Бойцовый Петух старается постичь значение новых слов.
— А почему вы не хотите выкачивать отсюда воду и продавать ее? — спрашивает Тек.
— Кому нужна вода? — фыркает Рейф. — Ее и так хватает.
— Из воды мы получаем
Де Трут не притворяется — он действительно в отчаянии. Глаза старика наполняются слезами. Все вокруг притихают, форы явно смущены. Рейф заламывает руки, пластиковые шнуры впиваются ему в запястья. Действительно тяжелые времена.
— Я этого не х’тела, — оправдывается Тил.
— Ты привела их прямо сюда! — Рейф удерживается от крика, но в его голосе слышится глубокое возмущение.
— Вы сделали то же самое, — напоминает ему Койл.
— Не по своей воле.
Бойцовый Петух чувствует витающее в воздухе напряжение. Остальные тоже. Острее всех его ощущает Тил — мы единственные, кто стоит между ней и местью де Грута. Эти гномы-рудокопы ждут не дождутся, когда мы свалим из их шахты, и они смогут возобновить работы.
— Хватит искать крайних, — обрывает спор Бойцовый Петух. — Есть дела поважнее. Сколько форов отказалось ехать с вами?
— Трекбуров, — поправляет его Рейф. — Много.
— Братья пошли туда, где раньше был дом, — выдавливает де Грут сквозь стиснутые зубы.
Все форы никак не могли поместиться в один автобус.
— Разве им под силу дойти до лагеря пешком? — спрашивает Койл.
— Они умрут, — отвечает старик. — Когда надежды не остается, мы трогаемся в путь. Делаем трек[20], как наши предки. Голландцы притесняли их — они ушли из Кейптауна. Отправились в Большое Карру и Малое Карру.
— Копи царя Соломона, — говорю я.
— Именно, — горько подтверждает Рейф. — Мы сейчас в самом сердце Офира[21]. Но мы не опасны. Отпустите нас!
Бойцовый Петух хмурит брови. Койл качает головой.
Из северного гаража возвращаются Ви-Деф и Казах. Они отводят в сторону Бойцового Петуха и Койл и шепчутся с ними о чем-то. Спустя пару минут полковник подзывает нас с Теком. Казах докладывает:
— Подозрительная активность на северо-западе. Огромное облако неизвестного происхождения. Венн заметил его еще по приземлении, но теперь оно больше и ближе. А еще в этой пещере полно туннелей и закоулков. Нам нужна карта или проводник из местных.
Я рассказываю о южной смотровой башне и панели управления. Бойцовый Петух тут же посылает на разведку Диджея.
— Не уверен, что форы хоть раз приходили сюда за все эти годы, — замечает полковник.
— Тил должна знать наверняка. Но она напугана, — отвечаю я.
— Форы почему-то называют пещеру трубкой, — говорит Казах, придвигаясь ближе. — Что это на хрен значит?
— Кимберлитовая трубка. Алмазное месторождение, — предполагает Тек.
— Когда мы с Тил были наверху, в смотровой башне, я видел на экране какую-то комнату — все блестит и кристаллы кругом, — рассказываю я.
— Алмазы? Тут? — недоверчиво переспрашивает Бойцовый Петух.
— Не знаю наверняка, сэр. Может, эта комната находится не здесь, а в какой-нибудь другой шахте.
— Здоровяк заметно оживился, услышав про Копи царя Соломона, — говорит Койл.
Потом указывает на меня.
— Кажется, у мастер-сержанта Венна роман с фермерской женушкой. Она ведь показала вам пещеру, так?
