позабочусь о твоей маме. Она достаточно перенесла за последние годы и тоже достойна спокойной, счастливой жизни.
– И ты считаешь, что она будет счастлива оттого, что я заточена здесь? – спросила я, боясь пошевелиться и цепляясь взглядом за единственное, что не плыло и не меняло очертания, – фигуру бога Хаоса, дочерью которого мне не посчастливилось оказаться.
– Для матери главное, чтобы ее ребенок нашел свое место в жизни. А твое место именно здесь, дочь моя, – наставительно проговорил отец. – Для меня же важно, чтобы Агусте было спокойно и хорошо.
– Уж не пытаешься ли ты убедить меня в том, что действительно озаботился судьбой женщины, которую обрек на годы рабства? – зло поинтересовалась я.
– Сейчас тебе сложно понять, что все это было для вашего блага, но я уверен – твоя мать все понимает, – ответил Хаос. – И давай оставим этот разговор. Сейчас наша главная задача – раскрепостить твою божественную сущность и закрепить способности на практике.
– И как же ты хочешь это сделать? Ведь я не собираюсь превращаться в неконтролируемую, неуравновешенную полубогиню с манией величия. И я буду до последнего бороться за свою человечность, потому что ненавижу все, что есть во мне от хаоса, – говорила я резкими, отрывистыми фразами, не заботясь о том, как отреагирует отец на мой вызов. Протест во мне все разгорался, грозя захлестнуть волной ярости, и мне пришлось постараться усмирить гнев. Иначе я рисковала в одно мгновение подарить Хаосу победу над тем, что он считает лишним во мне, – над человеком.
– Ты жестока, как и все дети, – спокойно и даже покровительственно ответил отец. – Я и не ждал, что ты сразу же примешь свою судьбу. Ведь ты моя дочь и бунтарство у тебя в крови.
Кровь-кровь-кровь, как же часто я в последнее время слышала это слово. И как было сложно смириться с тем, что во мне течет кровь Хаоса – отверженного всеми и отвергающего всех бога-бунтаря. Но я не хотела быть изгоем и не собиралась мириться с уготованной мне отцом участью.
– А если я не смогу прижиться здесь, если хаос меня не примет, ты и тогда будешь удерживать меня? Зная, что я несчастна, ты обречешь свою дочь на вечные страдания? – спросила я, с надеждой заглядывая в бездонные черные глаза Хаоса.
– Этого не будет, – уверенно ответил он.
– И все же – если будет именно так? – настаивала я.
– Тогда я отпущу тебя, – неохотно согласился отец. – Но этого не будет, здесь ты на своем месте.
– Ошибаешься, вся моя жизнь там. Там мои друзья, учеба, будущее. Здесь твой дом, но не мой. Пусть ты и отец мне по крови, но я рождена не для этого, – обвела я взглядом чарующий и ужасающий одновременно вид.
– Учеба? – усмехнулся Хаос. – Это пустая трата времени. Ты не нуждаешься в обучении смертных, знания всего миропорядка заложены в тебе с рождения. А друзей у таких, как мы, быть не может. Мы выше смертных и всегда будем над ними, а не наравне. Спустя несколько десятков лет они состарятся и умрут, а ты будешь жить веками. Уже сейчас там, за границей Предела Хаоса, время течет по установленному Хроносом порядку и твои так называемые друзья проживают свои пустые жизни, а здесь мы вне времени.
– Что это значит? – испуганно воскликнула я.
– Именно то, что ты подумала, – кивнул отец. – В Асгаране уже прошли годы и о тебе все забыли. Но ты сможешь вернуться в тот же день и час… если примешь хаос в себе. Вот только после этого ты не захочешь возвращаться. В любом случае решать тебе. Я прожил столько времен и вех, что могу с уверенностью сказать: предсказуемо всё и все, кроме меня и моего мира.
Значит, предсказуемо все, кроме хаоса, а я являюсь его представительницей. Ну что ж, папочка, тебе предстоит удивиться.
– Я согласна принять хаос, и посмотрим, примет ли он меня, – кивнула я уверенно. Хотя в душе таился страх, что отец прав и я потеряю себя. Но иного выбора мне не предоставили.
– Другого ответа я и не ждал, – улыбнулся Хаос. – Моя дочь не могла не принять вызов.
Калейдоскоп многогранного Предела Хаоса закружил меня в непрестанном танце первозданного беспорядка, и я потонула в новых ощущениях. Этот вихрь словно затягивал меня в мерцающую воронку небытия, и мысли постепенно начали путаться, воспоминания ускользали, словно песок сквозь пальцы, и я почти потеряла себя, но краткие вспышки памяти не давали мне окончательно затеряться среди хаотичных всплесков невероятной силы. И я уже не могла понять – идет ли эта сила из меня или, наоборот, приходит ко мне извне. Казалось, еще один взрыв энергии – и меня расщепит на мельчайшие частицы, которые развеет по всему Пределу, я сольюсь с общим сознанием этого мира и уже никогда не вспомню себя.
Но, словно вырванные из зыбучих песков памяти, перед мысленным взором всплывали уже с трудом узнаваемые лица. Смеющаяся зеленоволосая девушка, молодой дракон, смотрящий на меня с нескрываемой обидой, бледная угрюмая ведьма и виновато потупивший взгляд оборотень – все они казались мне важными в прошлой, такой короткой и незначительной жизни. Сейчас же лишь легкая необъяснимая тоска говорила о том, что они были дороги мне когда-то. Очередное лицо, обезображенное душевной злобой и болезнью, заставило вздрогнуть и повлекло за собой следующее воспоминание. Мама! Моя терпеливая, сильная и всё понимающая мама. Если в той жизни остался человек, к которому я испытываю настолько сильное чувство, то возможно, она и не была такой пустой, как мне кажется сейчас?
И новый взрыв силы почти заставляет меня забыть всю прежнюю жизнь. Вокруг мелькают безобразные, но совершенные в своем уродстве морды, они зовут меня, преклоняются передо мной, молят остаться и позаботиться о них.
