Здравомыслие подсказывало мне, что Ранорио привел меня сюда, чтобы поговорить без возможности быть подслушанными, а все мои инстинкты вопили о том, что здесь мне никто не придет на помощь, сколько бы я ни кричала.
– Не глупи, Юнила, – усмехнулся инструктор. – Ты без усилий сдвинула климатические потоки над академией и устроила на территории локальную бурю, так что изображать страх передо мной по меньшей мере оскорбительно. Не скрою, для меня твое происхождение оказалось полным сюрпризом. И мы оба понимаем, что тебе грозит в случае разоблачения. Пусть Ишаро и прочие не посвящены, но мы-то знаем, в каких отношениях наш нарай с твоим отцом.
– Подождите, – подняла я руку ладонью вперед – и Ранорио отпрянул в сторону.
Я повернула ладонь к себе, осмотрела ее, но не нашла ничего угрожающего. Еще раз выставила руку в направлении инструктора – и он опять поспешно отошел в сторону.
– Интересно, – пробормотала я задумчиво.
Все сказанное наром Контино было для меня сущей бессмыслицей, но его реакция на безобидный жест очень заинтересовала.
– Не стоит делать поспешных выводов, – осторожно проговорил Ранорио. – Я не выдам тебя. Напротив, могу помочь. Так что убивать меня было бы неосмотрительно с твоей стороны.
Его слова повергли меня в полную растерянность, но я старательно сохраняла непринужденное выражение лица. Что-то подсказывало мне, что не стоит развенчивать уверенность инструктора в моем могуществе. Однако необходимо было узнать как можно больше, чтобы хоть на один шаг приблизиться к разгадке того, о чем он тут, за закрытыми дверями помещения, где нас никто не услышит, говорит.
– И чем же вы можете мне помочь? – спросила я, опустив руку.
– Во-первых, я помогу тебе совладать с хаотичными выбросами энергии, чтобы ты не разоблачила себя сама, – воодушевленно начал перечислять Ранорио. – Во-вторых, мне под силу наложить на тебя довольно сильный щит, чтобы и другие обитатели академии не начали задаваться вопросом – а почему наша новая студентка так отличается от предыдущих нажитых? Ну и в-третьих, ты ведь оказалась здесь не просто так, и тебе не помешает союзник в стане врага.
– А мой отец? – задала я пространный вопрос, совершенно запутавшись в собственной родословной. Единственное, в чем я оставалась уверена, так это в том, кто моя мама.
– Не могу обещать, но постараюсь помочь скрывать ваши встречи. Ведь он же встречается с тобой, чтобы давать инструкции?
– А должен? – поинтересовалась я настороженно.
Либо я задавала неправильные вопросы, либо инструктор не желал откровенничать, а, напротив, старался вытянуть как можно больше информации из меня.
– Я вижу, что ты еще не доверяешь мне, но обещаю доказать свою лояльность, – заверил меня Контино.
Как же я была благодарна в этот момент Кико за то, что она привела меня к своему другу, который дал мне микстуру Обрино. Огромное количество усвоенной всего за три дня информации помогало мне не теряться и правильно оценивать ситуацию. Да и словарный запас пополнился в достаточной степени, чтобы разговаривать с инструктором почти на равных.
– Лояльность? Ну, думаю, что в данном случае этого достаточно, – произнесла я как можно более уверено.
– Ты требуешь преданности? – спросил Ранорио. И тут же продолжил, не дождавшись ответа: – Я и так рискую. Присягнув тебе – я предам Амнистанию и нарая. Пусть это и не моя родина, но Амниос Хроно благосклонен к моему народу, и мое предательство поставит под удар всех инстантов.
– Расскажите мне о своих сородичах, – попросила я, чтобы знать хоть что-то.
– Не зря ты о нас почти ничего не знаешь, – усмехнулся он. – Мы придерживаемся политики невмешательства и ждем того же от других.
– Что противоречит вашему предложению о помощи, – усмехнулась я в ответ.
– Ну хорошо, что ты хочешь знать? – спросил Ранорио, поставив меня в тупик. Ведь я не знала совершенно ничего, и потому единственно верным ответом на его вопрос было «всё».
Что я и озвучила.
– Все… что вы посчитаете возможным рассказать, – произнесла я миролюбиво.
– Да, мать хорошо воспитала тебя, вытравив врожденные божественные черты характера. Или это лишь маска? Трудно выйти из роли? – с усмешкой произнес инструктор.
– Не думала, что вежливость может вызвать осуждение, – удивленно произнесла я, обходя помещение по периметру.
Здесь не было ни окон, ни свечей или магических светильников, но при этом в комнате было светло. Хотя свет не исходил откуда-либо, он просто был.
– Если это искренняя вежливость, то она достойна только уважения. Но когда вежливостью завуалировано пренебрежение, то это уже скорее издевка, – напряженно следя за моими перемещениями, ответил Ранорио.
– Так вы расскажете о ваших сородичах? – напомнила об озвученной ранее просьбе, таким образом избегая необходимости отвечать на его последний выпад, чтобы не выглядеть жалкой, но и не оскорбить нечаянной грубостью. Одно я о наре Контино поняла точно: его самолюбие гораздо сильнее страха
