— Что я должна сказать? Чего ты от меня ждал, рассказывая все это? Я должна опровергнуть все твои доводы или подтвердить? — спросила, почему-то начиная злиться. — Чего ты хочешь от меня?
— Ты хочешь знать, чего я хочу? Так я покажу! — тоже разозлился Карай. А в следующее мгновение он наклонился еще ниже и начал целовать меня, словно наказывая за непонимание.
Я уперлась руками в его грудь и оттолкнула. Он смотрел на меня, словно ожидая, что я начну неистово вырываться, кричать и обвинять его в насилии, но я молчала. Молчала и смотрела в его глаза, будто в них могла прочитать совет, что же мне делать. Когда Карай вновь склонился к моим губам, я больше не пыталась его оттолкнуть. Я приняла решение, пусть и ошибочное. Да, я пожалею об этом позже, возможно, даже возненавижу себя, но сейчас это мое решение, продиктованное не необходимостью, не принуждением. В этой капитуляции была свобода волеизъявления. Пусть я и лягу на супружеское ложе, но я останусь собой. Я не отдамся сейчас, а возьму свое право на решение. И пусть даже это будет преступлением, оговоренным брачным контрактом. Но это будет совершенное по моей воле преступление. Означал ли мой поступок капитуляцию, отказ от борьбы и признание поражения? Нет! Я буду бороться, но теперь я буду делать это зная, что останусь собой, что бы ни случилось.
Мысль о мимолетной свободе была последней, перед тем как магия этой ночи поглотила меня.
Осознание происшедшего пришло позже. Рваные воспоминания о поцелуях и прикосновениях, мимолетная боль, которую, как я потом поняла, убрал с помощью магии Карай, звездное небо сквозь пелену слез… Я понимала, но не желала признавать, что все это произошло со мной. Нет, я не жалела, но чувство вины и ощущение недозволенности случившегося душили меня. Так я и уснула, проклиная себя за слабость, в объятиях не моего мужчины посреди волшебной, отпускающей тяжесть грехов поляны.
Проснулась я в своей кровати, укрытая одеялом. Но запах травы-живицы впитался в кожу и не отпускал воспоминания о прошедшей ночи. Осмыслить произошедшее между мной и Караем мне не позволила вторгшаяся в спальню Раниярса. Подруга буквально сияла от счастья.
— Поздравляю! — воскликнула она вместо приветствия. — Я так рада за вас.
— О чем ты? — спросила, плотнее закутываясь в одеяло, под которым я была абсолютно обнаженной.
— Карай рассказал Анторину, что вы провели эту ночь вместе, — поведала Рани, запрыгивая на кровать и обнимая меня.
— Что? — вопросила я, не веря, что Карай мог так поступить со мной.
— Это же замечательно! Теперь у него есть время, чтобы решить проблему с наследником. А зная его, могу поклясться, что он найдет решение, — проговорила Раниярса, чуть не задушив меня в объятиях.
— Какое время? Я нарушила контракт! Что теперь будет? — в панике почти прокричала я.
— Да ничего! Кар нашел в брачном договоре лазейку. Ты ведь не провела с Анторином ни одной ночи, так что это не измена. Там все запутано, но скрепляющая контракт магия это приняла. А это самое главное, — объяснила подруга. — Теперь у нас есть целых три месяца.
— Почему три? — спросила, совершенно ничего не понимая.
— Так ты не знаешь? Я думала, Кар тебе все объяснил, — удивилась женщина. — Ну да ладно, я сама расскажу. Понимаешь, маги несколько отличаются от обычных мужчин. — Раниярса замялась, но вскоре продолжила: — Их семя способно оставаться в лоне женщины до трех месяцев, и в этот период женщина может понести. Так что теперь о зачатии наследника от императора не может быть и речи, слишком велик риск, что отцом ребенка может оказаться Карай. Анторин, конечно, в бешенстве, но я счастлива!
— Рада за тебя, — пробурчала, вновь ложась. — А теперь оставь меня, пожалуйста, я устала.
— Конечно-конечно, поспи, — тут же согласилась женщина.
Рани вышла из спальни, и я услышала, как она воскликнула:
— А вот и ты!
— А что ты здесь делаешь? — послышался напряженный голос Карая.
— Понимаешь, я не знала… я думала, ты все объяснил ей, — замялась Раниярса.
— Судя по твоему счастливому виду, как раз подумать ты забыла. Уходи, — жестко проговорил советник.
— Прости, — пробормотала Рани. После чего послышались быстрые шаги и раздался хлопок двери.
Карай вошел не сразу, видимо, смелости набирался, — отметила я злорадно.
— Добрый день, — поздоровался он, все же войдя и остановившись у двери.
— Я бы не стала утверждать, что он добрый, — ответила, неохотно снова садясь и поправляя одеяло на обнаженных плечах.
— Ты наверняка думаешь, что я использовал тебя, обманул, чтобы получить отсрочку. Но это не совсем так, — на удивление уверенно заговорил он. — О моих мотивах и чувствах тебе уже известно, так что постарайся не спешить с выводами.
— Неприятно, отрицать не буду, — согласилась я. — Но вы должны понимать, что в любом случае эта ночь ничего не меняет. Я, безусловно, буду сотрудничать с вами, советник Туманный, но впредь попросила бы вас воздержаться от фамильярности в нашем общении. И ваши визиты в мою спальню более чем неуместны… в любом обличье. Прошу вас удалиться. — Я говорила спокойно и уверенно, не прилагая особых усилий. Я действительно так думала
