Второй был цепким и не хотел расставаться с оружием.
Николай посмотрел ему в глаза и коротко бросил:
– Ну?
Американец разжал пальцы.
– Вон. Оба.
Штатовцы ретировались.
Быстро загрузив краулеры увесистым аккумулятором и полупрозрачными панелями, «воронинцы» уехали.
Вечером, когда солнце садилось за валом кратера Аудеманс, Николая вызвали.
Воронин словно чуял, что разоблачаться рано, и сидел у дяди Вано в БК, только шлем снял.
Инженер-гастроном заварил крепкого чаю и напек блинов.
Командир базы их лопал, запивая чайком.
– Как будто мир, – сказал дядя Вано, – и все, как прежде.
– А то…
Тренькнул радиофон.
– Алло?
– Командир! – послышался возбужденный голос Андреева. – Бригадир вас зовет! Срочно!
– Сейчас я.
– Что опять? – встревожился инженер-гастроном.
– Узнаю. А вы блины мои постерегите пока…
Протопав по галерее, Воронин отшлюзовался и вышел на поверхность планеты.
Планета быстро остывала.
К Николаю подбежал Леха и молча показал на пустыню.
Оттуда медленно подъезжали два краулера.
Не доезжая метров пятидесяти, они замерли.
Похоже, что иссякли аккумуляторы.
Шесть человек в БК медленно приблизились, остановились, аккуратно сложили оружие и подняли руки.
– Мы сдаемся, – еле выговорил Ромеро. – Больше – все…
Воронин оглядел американцев – тех трясло от холода.
А может, и не только от холода.
– Андреев, Бубликов, Бесоев! Проводить в техмодуль и запереть.
Вальцев, собрать оружие.
– Пошли, – сказал Леха, поводя дулом «Дюрандаля».
Космопехи, пошатываясь, двинулись, куда им было сказано.
Понурые и побитые. Но живые.
Николай, не спеша, двинулся следом.
У «тройника» они разошлись – пленных увели к техмодулю, а Воронин вернулся в теплое обиталище дяди Вано, где вкусно пахло сдобой.
– Ну, вот и все, – выдохнул он, плюхаясь на стул. – Сдалась наша банда!
– Мир?! – просиял инженер-гастроном.
– Мир.
– За это надо выпить! – торжественно сказал дядя Вано.
Нацедив две крохотные стопочки настоящей «Хванчкары», он предложил одну Воронину.
– Ну, поехали! – произнес тост Николай.
– Чтобы не было войны! – быстро добавил повар.
– Ага… Плескани-ка мне чайку. И где мои блинчики?
Воронин расслабился – впервые за эту безумную неделю.
Мир…
«Russia Today», Москва:
