– Держись!
– Буду, – улыбнулся Плющ.
– Не велено, – буркнул подоспевший страж.
– Ухожу, ухожу! – заверил его Валера и оставил друга.
Примерно час продлилось «заключение», а затем явился распорядитель в самой настоящей римской тоге – на нем она смотрелась очень органично.
– Рекрут не изменил своего решения? – спросил он.
– Не изменил.
– Какое оружие предпочитаешь?
– Меч.
– Не положено, – покачал головою распорядитель.
– Тогда… тогда копье.
«Римлянин» кивнул и удалился, возвратившись минут через пять.
– Противник согласен с твоим выбором, – сообщил он. – Сам Регулятор выбрал саперную лопатку, – глянув на выражение лица Плюща, распорядитель покачал головой: – Не думай, что за этим стоит желание унизить тебя. Просто Милославский хорошо владеет лопаткой, молотом, ножом.
– Он действительно Регулятор?
– Да. Хранитель Корнелиус не единожды посылал его в одна тыща пятьсот восемьдесят третий год как человека Василия Шуйского, враждовавшего с Иваном Грозным. Готовься, скоро вам обоим выходить.
Копье Эваранди досталось доброе.
Ежели пяточкой древка в землю упереть, то узкий треугольный наконечник (этак с ладонь длиною да на железной трубке-пробойнике, чтобы мечом не просто было ископище[39] перерубить) повыше головы окажется, но ненамного.
Ближе к середке то древко малость утолщалось, и в двух местах было обмотано кожей – именно там, где копье как бы само в руки ложилось. В меру увесистое, но не оттягивавшее руку копье годилось для того, чтобы отводить мечи и прокалывать кольчуги.
Подошедший служитель неторопливо отворил решетку и мотнул головой:
– Твой выход.
Плющ кивнул и, сжимая копье, пошагал по коридору.
Поворот, еще один – и Эваранди вышел на овальную арену, залитую солнцем. За минувший час зрителей и болельщиков набралось изрядно – почти на всех трибунах сидели местные.
Первый ряд располагался на высоте в два человеческих роста, а по краю тянулись деревянные валики-барабаны, отделанные слоновой костью. Если рассвирепевший тигр или лев прыгал на трибуны, он не мог закогтиться – барабан проворачивался под его лапами, и зверь падал на песок.
Интересно, и с кем же тут Регуляторы сражались, с какими зверушками? Не с мезозойскими ли?
Краем глаза уловив движение, Костя резко развернулся. Метрах в пяти от него стоял дылда в камуфляже, в котором он не сразу узнал Князя.
На ногах у Милославского – разношенные кирзачи, на груди – иконостас значков, в правой руке – саперная лопатка[40] .
Мертвящий холод поднялся с самых глубин Костиной души, из ее потемок.
– Первый раз опарыша шинкую! – расплылся в ухмылке Милославский.
– Князь сраный, – процедил Плющ.
Вышедший распорядитель поднял обе руки, призывая зрителей ко вниманию.
– Объявляется поединок до смерти одного из противников! – громогласно объявил он. – Регулятор Милославский против рекрута Эваранди!
Повернувшись к поединщикам, «римлянин» рывком опустил руки.
– Бой!
Крутанув лопатку, Князь достал из левого кармана нож-стропорез. Да не простой – настоящий «капмессер». Такими вооружались десантники вермахта.
Милославский опустил нож, и лезвие выскочило само под действием силы тяжести.
– У меня была мечта, – сказал Плющ затрудненно, словно повторяя за Мартином Лютером Кингом, – найти тебя и убить…
Экс-старшина загоготал, незаметно приближаясь.
– Рядовой Плющ! – скомандовал он. – Упал, отжался!
Эваранди атаковал. Князь отбил копье лопаткой и ринулся на самого копейщика. В следующее мгновенье он провел свой коронный номер: уронил лопатку, так чтобы та воткнулась в песок, и перехватил освобожденной рукой копье.
Дернул на себя и повалил Костю на колени, тут же подхватывая лопатку и нанося секущий удар по горлу. Плющу ничего не оставалось как упасть на
