– Жми, Трясун! – приказал Уэс, постучав по крыше машины. – Пора зарыться в мусоре.
Часть вторая
Сирень из мертвой земли
Человеческое общество существует за счет того, что превращает природу в отходы.
Глава 11
Нат не представляла себе, как Уэсу удалось выжить после того попадания. Она пылала от адреналина, страха и возбуждения. Его героизм оказался не наигранным – в отличие от спектакля, который он устроил в казино. Нат впервые разрешила себе почувствовать надежду: возможно, в нахальном проводнике было что-то особенное.
– Найди человека, который тебе поможет, и выбирай осмотрительно, – неохотно посоветовал ей Мэнни. – Проводники будут давать тебе всевозможные обещания, сулить кучу всяких благ и преимуществ, но в итоге большинство либо бросают своих пассажиров, либо продают их работорговцам. Иногда всех захватывают работорговцы, что, в принципе, почти одно и то же. Или они сдаются, когда продукты заканчиваются. Тебе нужен такой, чтобы соображал на ходу, быстрый и храбрый.
В общем, Нат выбрала Уэса. Правда, она до сих пор подозревала, что проводник способен бросить ее, если ему подвернется нечто более выгодное, но и сама не слишком ему доверяла. Она дотронулась до своего главного сокровища – камня, который висел на цепочке у нее на шее, и тихо вздохнула.
Тем не менее, она была уже в пути, и он вывел ее за пределы города.
«Но дорога будет долгой, – напомнило ей чудовище. – Хорошо, что у меня хватает терпения».
Это заставило ее радость померкнуть: напоминание о том, что каждый шаг приближает Нат к претворению в жизнь тьмы из ее кошмарных снов. На мгновение ей вспомнилось лицо ее бывшего командира.
«Ты не используешь свои способности, – говаривал он ей. – Даже не пытаешься». Нат задумалась о том, насколько усерднее он старался бы сломить ее, если бы знал о ее сновидениях и если бы догадался про голос у нее в голове.
– Как ты? – спросила она Уэса.
Он мотнул головой, но лицо у него скривилось от боли.
– Переживу. Просто шок. А ты?
Она пожала плечами.
– Сколько до границы?
– Пара кварталов, – ответил он.
Вездеход успел удалиться от сверкающих огней Нового Вегаса, и по заснеженной местности ехать стало труднее.
– Отлично.
Хотя материальной ограды, отделявшей город от приграничья, не существовало, граница была совершенно реальна: заслоном служило невидимое электрическое напряжение, которое убивало каждого, кто пересекал черту. Нат заметила, что когда машина бесшумно въехала в темноту, члены отряда затаили дыхание. Однако Фарук со своим заданием справился, и они преодолели преграду без приключений.
За заслоном оказалась свалка. Столетние кучи мусора, которые вышвыривали за границу, бросали и оставляли разлагаться на нескончаемом морозе.
– Неудивительно, что местечко назвали Мусорной Свалкой, – пробормотала Нат, которую впечатлила масса странных электронных приборов, ржавых и выгоревших автомобилей и горы пластмассы, картона и стекла.
– Моя семья из Кали, – произнес Уэс, глядя в окно за ее плечом. – Мой папа говорил, что его отец про нее часто рассказывал: там было красиво, и они даже ходили пешком от гор до пустыни или до берега. После Потопа они уехали, конечно, участвовали в Походе по Тен. Вегас – единственный город, который выстоял. По семейному преданию, они отправились прямо в казино.
Он откинулся на спинку сиденья и невесело улыбнулся Нат. Она поняла, что ему по-прежнему больно, но он старается этого не показывать.
– А что там? – неожиданно спросил Фарук, указывая на огни, мерцающие в темноте, и нечто вроде неясных силуэтов, перемещающихся по замерзшей свалке.
– Ничего. Не обращай внимания, – отрывисто бросил Уэс. – По крайней мере, ничего такого, что нам хотелось бы увидеть.
Нат промолчала, наблюдая за блуждающими огнями и гадая, насколько подробно Уэс рассказал своему отряду о том, с чем им предстоит столкнуться.
– Как насчет второго заслона? – быстро осведомился Уэс.
Парнишка снова лихорадочно занялся своим прибором. Вездеход несся по каменистой дороге и вскоре должен был достичь следующей границы. Заслон было необходимо отключить, иначе они поджарятся.
– Здесь есть код, который у меня не получается разгадать. Похоже, немецкий – они самые сложные, – проворчал Фарук.
– Наверное, поменяли после нашего последнего рейса, – заметил Трясун.
