– В чем дело? – спросила она.
– Наверное, все не так серьезно, как я предположил. Я-то собрался тебя зашивать, но все уже зарубцевалось.
– Я же сказала, что ничего не почувствовала, – повторила она. – Я в порядке.
Уэс готов был поклясться, что только что лицезрел глубокую неприятную рану, но когда он отвел волосы Нат в сторону, то едва не вскрикнул от удивления. Это был сущий пустяк, легкая царапинка. Даже кровотечение прекратилось. Уэсу не хотелось задумываться о том, что это означает, и он быстро решил обо всем забыть. Может, ее задело не очень сильно.
Ага, как же.
– Хорошая у тебя команда, – заметила Нат, кивая на братьев Слейн.
Даран отчаянно вопил. Фарук и Трясун его держали, а Зедрик обматывал торс Дарана полотняной тряпкой.
Уэс тряхнул головой и сжал зубы. И зачем ей понадобилось взять и сказать ему такое? Он не любил, когда его парней задевали.
– Нормальные ребята. Не самые лучшие, но вовсе не плохие. А перевозить людей через Свалку, между прочим, грязная работенка. Не многие хотят ей заниматься, – отрезал он, многозначительно на нее глядя, будто желая сказать: «И если бы их здесь не было, ты бы уже покинула этот мир». – Я мог найти только деклассированных.
– Верно, – пристыженно отозвалась Нат.
Он вздохнул.
– Ты ведь знаешь, как бывает…
Уэс был отнюдь не уверен в том, что она действительно знает, но за время пребывания в Вегасе ей следовало понять, что уволенные из армии выбывают из общества. Для таких, как они, в городе есть один-единственный вариант нормальной жизни: армия. Без почетной отставки надежда получить приличную должность – практически нулевая.
– Уход из армии – не шутка, – объяснил он ей. – А когда они попадают ко мне, я стараюсь научить их быть хорошими солдатами. В нашей работе нет места для героев и озорства. По сути, цель солдата – выжить. Не больше и не меньше. – Хмурясь, он обрабатывал ранку Нат, безуспешно стараясь не обращать внимания на электрические искры, которые возникали между ними, когда его пальцы касались ее головы. – Если парень начинает палить куда попало, мой долг его осадить, поставить на место. Когда я разбил Зедрику нос, я оказал ему услугу. Это может спасти ему жизнь, когда он опять соберется сотворить нечто подобное.
– А почему ты ушел из армии? – спросила она. – Трясун упоминал, что у тебя – медаль за боевое ранение и почетная медаль Конгресса. Он говорит, что ты мог стать генералом.
Уэс возился с полоской пластыря и промолчал.
– Наверное, я не создан для того, чтобы делать карьеру, – ответил он в конце концов. – А ты где служила? – невинным тоном поинтересовался он.
– Я не служила, – произнесла она.
– А, точно! Ты получила направление в высшую школу?
– Нет, – кратко сказала она. – Похоже, ты наводил обо мне справки.
Она улыбнулась, но в голосе ее прозвучала настороженность.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ладно. Никаких вопросов.
– Спасибо, – поблагодарила она, указывая на дело его рук.
– Не за что.
– Босс, надо двигать! – сказал подошедший к ним Трясун. – Фарук поймал на радаре сигнал ищеек. Они в двух милях к северу.
Они забрались в вездеход, и Уэс сел за руль. Он ехал по проселкам, через палисадники и ледяные ухабы, стараясь гнать машину как можно быстрее. Члены команды притихли: даже братья Слейн угомонились. Они знали, что Уэс зол на них за то, что они выдали местоположение отряда.
– Что будет, если ищейки нас найдут? – встрепенулась Нат.
– Будем надеяться, что не найдут, – проворчал Уэс.
– А если нет? Нас убьют?
– Есть вещи похуже пули и быстрой смерти, – резко бросил он.
Какой смысл всех пугать? Либо их поймают, либо они оторвутся от погони и заметут следы. Вопрос жизни и смерти, но ведь он стоит всегда. Военные тюрьмы славятся жестоким обращением с заключенными, и Уэсу совершенно не хотелось угодить в застенки. Пока ему везло. Может, удача и сейчас не отвернется от него?
– Если дело пойдет к тому, что нас смогут захватить, просто пристрели меня, босс, – шепотом попросил сидевший рядом Трясун. – Обещай мне. Лучше умереть от твоей руки, чем от их грязных лап.
– Не болтай! – раздраженно бросил Уэс. – Прекрати глупый скулеж!
