– А ну стоять! – заорал кротик и, судя по звукам, тоже прибавил шагу.
Маша и Рино молча бросились вперед, не разжимая рук.
– Ха-ха! – Кротик приближался.
БУМ!
БУМ!
Два лба дружно треснулись о резко снизившийся потолок.
– Ползем!
– Сама знаю! Ай!
– Ты что?
– Коленкой стукнулась.
– А ну стоять!
– Ма-а-ма! – Маша почувствовала, как острые когти распарывают ее голую пятку, и рванула вперед с такой скоростью, что могла бы, наверное, побить мировой рекорд по ползанию в неосвещенных подземельях.
Рино тоже газанул.
Кротик отстал. Они слышали, как он ругается и грозит им, но издали.
– Машка, ты где?
– Тут.
– Жива?
– Ну!
Они отдышались.
– Хорошо, что тут участок с низким потолком, – вытирая с лица пот подолом рубахи, сказал Рино. – Иначе бы нам конец.
Кротик изрыгал проклятия по ту сторону низкого участка подземелья.
– У меня нога распорота, стопа. Он меня достал там, как раз на этом низком участке, – сказала Маша. – Кровь не могу остановить.
– Только этого не хватало.
Рино подполз поближе, нащупал Машину ногу, вокруг все было липкое.
– Больно?
– Если не шевелиться, то терпеть можно.
– А встать можешь?
Встать Маша не могла.
Рино разодрал сорочку на полоски, и они попытались перебинтовать ногу. Все почти сразу промокло и стало липким. Маша не плакала и вообще держалась молодцом.
– Сиди тут, а я пойду искать выход и приведу врача. Спасателей приведу. Там же город. Даже если маленький город. Там должен быть врач.
Рино ушел, по стенке. Чтобы им обоим было не так страшно, Рино комментировал все свои действия:
– Я иду. Все в порядке. Стена ровная. До потолка не достать. Думаю, скоро доберусь до люка… Иду спокойно.
Но Маша скоро перестала его слышать.
Глава 13
Попытка № 3. Дорога на двоих
И вновь тридцатого декабря двести пятьдесят пятого года по стандартному мутантскому календарю Ризи стоял в лощине напротив Дюшки. В третий раз.
На Земле-11.
Вроде бы на Земле-11.
И они опять ничего не помнили о части своих жизней, о недалеком прошлом. Никаких дежавю, никаких терзаний.
В мире, как обычно происходило в этот день, было спокойно и солнечно. Серая каменная кладка заброшенной фермы угрюмой лентой уползала вкось по склону холма, вдоль которого проходила старая лыжная трасса. Прохудившаяся пятнистая крыша бывшего коровника дрожала сквозь восходящие потоки воздуха в классическом стиле постимпрессионизма. Синие тени касались дырявого снега и черными угриками проваливались к земле. Елки, временно перебравшиеся на косогор, на солнышко, нежились в белых холодных лучах, проступая на горизонте грязными смазанными пятнами.
– Клод Оскар Моне тихо отдыхает, – прошептал, зачарованный этой красотой, Рон. – Полное воссоздание реальности, альфа-работа. Мы молодцы.
Дима Чахлык висел в воздухе, не шевелясь.
– Тело я тоже могу изменить, – добавил Риз, возвращаясь в свое обычное состояние.
