– А как ты их перетащишь через пропасть? Ладно бы еще несколько монеток. Но тут же несколько килограммов! А в пропасть я не хочу! На хрена мне это золото, если я отсюда не выберусь? – Алекс покачал головой. – Вытаскивай его, как хочешь, мне оно не надо.
– Издеваешься, Александров? – Дуло пистолета нацелилось в сторону Алекса. – Зачем ты тогда мне помогал? Зачем спонсоров своих нашел? Чтобы по горам с рюкзаками потаскаться и обратно свалить? Посмотрел на эту красоту и домой? Нет уж! Ты поможешь мне вытащить его отсюда. И, так уж и быть, Алекс, я тебе ничего не дам! Зачем тебе золото? Ты и так богат, бизнесмен хренов! Тянешь на себе свою никому не нужную конторку и считаешь, что весь мир у тебя под ногами? – Дулом пистолета Череп указал на коробку. – Открывай ее и пересыпай золото в карманы. Вытащим хоть часть, позовем Алая на помощь. Веревки возьмем, рюкзаки. Придумаем, как его переправить! Ну? Тёмыч, чего стоишь?
Череп очень редко называл его по имени. Только в критических ситуациях. Например, когда приполз к Артему Александрову весь избитый…
Так повелось еще со школы. Череп терпеть не мог, когда его называли по имени. «Диман» еще куда ни шло, но от имени «Митя» он просто зверел. Один раз на школьном дворе набросился на одного парнишку из параллельного класса. Была драка, да такая, что оба зачинщика оказались в больнице. Мальчишка попал в реанимацию с сотрясением мозга и переломами носа и челюсти. После этого случая Черепа прописали в детской комнате милиции окончательно, но больше никто из школы не рисковал здоровьем, пытаясь называть его по имени. Даже учителя стали обращаться к нему исключительно по фамилии. Так, на всякий случай. Но странности друга в отношении имен не закончились. Он дал прозвища всем знакомым. Кому-то повезло не так сильно, как ему, близкому школьному другу Черепа – Артему Александрову. С легкой руки Димки, все стали звать Тему Алексом. Артем не возражал. После окончания школы их пути-дорожки разошлись, и Артем даже стал забывать свое прозвище… Пока вновь не встретил школьного дружка Димку Черепова.
Друг… В друзей не тычут пушками и не приказывают делать что-то против их воли. Как бы достать свой пистолет? Нет, Артем стрелять в друга не собирался. Просто пугануть! Пусть оставит его в покое.
Артем попытался медленно завести руку за спину, но Череп догадался о его маневре.
– Даже не пытайся! Если думаешь, что я не стрельну или дам тебе достать твою пукалку, – ты меня не знаешь! За последние десять лет такого дерьма нанюхался, что прощать и вразумлять никого не собираюсь. За то, что помог, – спасибо. Но я – не ты! В отличие от тебя у меня нет хаты и бизнеса. Но твои жалкие подачки мне теперь не нужны. Без обид, Алекс. Ну? Чё замер? Шагай грузиться!
– И ты без обид, Димк. – Артем усмехнулся и качнул головой. – Но нет. Тебе нужны все эти побрякушки, ты и грузись. А я пошел!
Артем (или Алекс – как вам больше нравится) развернулся и сделал шаг по направлению к выходу из пещеры, как вдруг раздался оглушающий грохот, и огненная боль пронзила ногу, разом лишила опоры. Охнув, он повалился на бок, и, зажимая хлещущую кровью рану, извернулся, пытаясь нащупать пистолет. Вот только оружия не было. Видимо, выпало. Только когда и где…
Услышав шаги, он взглянул на Черепа. Думал, идет добивать. Но тот словно забыл про корчащегося от боли Артема. Подошел к ящикам, присел и, не без труда отодвинув железную крышку, восторженно присвистнул.
– Слышь, Тёмка. Зря ты от такого отказался. Мог бы вместе со мной стать богачем, но… каждому свое! Ты выбрал остаться тут? На здоровье!
В темных глазах Димки вдруг вспыхнули яркие искорки. Раненому Артему показалось, что мертвые камни стали оживать. Свет, идущий от озера и от фонарей, делался все ярче, самоцветы в руках Черепа засияли так, что было больно на них смотреть. И Артем закрыл глаза. Чтобы не видеть, с какой жадностью бывший друг распихивает по карманам побрякушки.
Весь мир стал одной сплошной болью, сжался до размеров крошечной раны на бедре, вернее, маленькая дырочка выросла до размеров целого мира. С каждым ударом сердца жизнь покидала Артема.
Дикий вопль заставил его на мгновение очнуться от полуобморочного состояния.
Испуганный Череп жался к стене, махая руками так, словно его атаковал рой диких пчел. Монеты были разбросаны вокруг и больше не светились. Золотые превратились в ржавые медяшки. Чуть поодаль лежал браслет, которым так гордился Димка.
– Не-е-ет! – Череп дикими глазами вглядывался в странные сияющие снежинки, кружащиеся возле его лица, и снова принялся отмахиваться. – Уходите! Кто вы? Пошли вон! Во-о-он!
Артем даже забыл о боли, глядя во все глаза, как сияющий рой множится в геометрической прогрессии, закрывая Черепа жуткой метелью.
Издав еще один вопль, Череп вдруг заметался по пещере как сумасшедший, затем с трудом подхватил один из ящичков и, крепко прижав его к груди, бросился прочь. Светящийся рой устремился за ним. Артем видел, что светящиеся точки врезались в спину Черепа, когда тот готовился к прыжку, и… пробили ее насквозь. Тот дернулся. Замер у самого края пропасти и с обреченным воем рухнул вниз.
Затаив дыхание, Артем слушал его предсмертный крик. Долго. Очень долго. А затем вопль затих, но было такое впечатление, что эта пропасть бесконечная!
Сияющая метель вернулась. Теперь она кружилась возле него, но не подлетала близко. Словно присматривалась к новой жертве, решая, добить или подождать, когда подохнет сама.
– Прочь! Он не запятнал руки воровством!
Звонкий голос, раздавшийся в этой пещере, показался Артему предсмертной галлюцинацией. Значит, уже скоро…
