Проклятье. Лотар забыл, насколько высока эта башня.
– Расскажи мне все, что можешь, Мороуз, – потребовал он. – Начни с того, кто уехал, и почему.
Тема была хорошая, и она позволяла Лотару сберечь дыхание на этот, по ощущениям, бесконечный крутой подъем. Мороуз шагал, словно гномий автоматон – ровно, твердо и раздражающе неутомимо.
Слуги, ответственные за прием гостей, уехали первыми, сообщил он Лотару: горничные, лакеи и большая часть кухонного персонала. Медив сказал, что раз он не планирует впредь принимать гостей, то и прислуга ему ни к чему. Как следствие, отпала нужда в лишних лошадях и охотничьих собаках. Владыка Каражана позволил конюхам и псарям забрать с собой животных по выбору, и штат прислуги был урезан до предела. Отослали даже скотину – оставшиеся жители замка вынуждены были довольствоваться яйцами от пары несушек и овощами с огорода.
Так оно и продолжалось. Лотар слушал – а больше ему ничего не оставалось, учитывая, что он слишком выдохся для разговоров – и чувствовал все большую тревогу по мере того, как Мороуз продолжал поминать людей, навеки покинувших Башню Каражана.
– Последними ушли иллюстраторы, – закончил Мороуз.
Иллюстраторы. Не те, кто выращивал пищу, или готовил ее, или поддерживал башню в надлежащем состоянии. Лотару не понравился тот образ его старого друга Медива, который складывался из рассказа Мороуза.
– Большую часть времени Страж теперь проводит в одиночестве, – завершил свой рассказ Мороуз. – Но тебе он не сможет отказать. Как и королю Ллейну. Не тогда, когда он призван.
Лотар незаметно – как ему показалось – прислонился к центральной колонне крутой винтовой лестницы в попытке отдышаться. Мороуз пригвоздил его взглядом. Затем сделал несколько глубоких вдохов, знаком показал Лотару, что тому следует поступить так же, произнес: «Давай, давай» – и продолжил резво подниматься.
Лотар посмотрел вверх, на бесчисленные, на первый взгляд этажи, которые им еще предстояло преодолеть. В эту секунду ему больше всего хотелось швырнуть Мороуза с лестницы. Тихо покряхтывая и злобно пялясь в спину человека, намного превосходящего его годами, на негнущихся ногах Лотар поплелся дальше.
В конце концов, они добрались до самых верхних покоев Башни Каражан. Тут было светло и ветрено. Альковы, помеченные Оком Кирин-Тора, чередовались с витражными окнами. Разноцветные лучи света в сочетании с внутренним освещением пересекались в центре комнаты – в Источнике Стража.
Источник, подобно медленно кипящему котлу, бурлил и время от времени выбрасывал брызги бледно-голубого тумана. Перед ними был бассейн магической энергии, настолько мощной, что Лотар даже боялся это представить. Комнату окружала кольцевая платформа, куда вели две лестницы. Там же находилась и личная спальня Медива. Все это Лотар видел во время своих предыдущих посещений Каражана.
Однако статуя была чем-то новеньким.
По крайней мере, заготовка статуи. Пока что она представляла собой огромную глыбу глины, отдаленно напоминавшую человеческую фигуру, и возвышалась на пятнадцать – двадцать футов над мерцающим бассейном. Она стояла там, грубо слепленная, с руками и ногами, толстыми, как древесные стволы, и с бесформенным комом на месте лица. На ее бурых, бугристых боках плясали переменчивые отблески белого света. Статую поддерживали леса, к которым был прислонен посох с резной фигурой ворона.
А на вершине лестницы угнездился и сам скульптор.
Страж Азерота был ниже Лотара и у?же в плечах. Его сила заключалась не в умении обращаться с мечом, однако он был все же достаточно высок и хорошо сложен. Голый торс мужчины покрывали потеки пота и разводы глины. Он работал, используя как инструменты, так и собственные пальцы, для того чтобы придать форму громоздящейся перед ним глиняной глыбе.
Страж стоял спиной к новоприбывшим, так что те могли наблюдать, как сокращаются его мышцы во время работы.
– Ты посылал за ним? – не оборачиваясь, спросил Медив.
Его голос был сильным и звучным, а вопрос, пусть и небрежный на первый взгляд, таил в себе нотки угрозы.
– Он не посылал, – ответил Лотар, безуспешно пытаясь не хрипеть после безумного подъема.
На столе лежал комок глины, и воин, все еще стараясь отдышаться, ткнул в него пальцем.
– Итак, – сказал он, чтобы как-то поддержать разговор, – ты заделался скульптором?
Теперь Медив наконец-то развернулся. Лотар не имел представления, что он ожидал увидеть. Плачевное состояние прежде величественного Каражана, истории Мороуза об одиночестве, шесть лет без единой весточки – однако Медив выглядел как… Медив. Его волосы, длинные, неубранные и растрепанные, были того же песочно-каштанового цвета, как и его борода. Никаких признаков преждевременной седины или глубоких морщин, избороздивших лоб – хотя на лице Стража, как и на лице Лотара, за прошедшие годы прибавилась пара морщинок. Взгляд Медива казался усталым, но тело оставалось таким же сильным и тренированным, как и всегда.
– Вообще-то я делаю голема, – непринужденно ответил Медив.
На мгновение он задержал взгляд на своем творении, а затем с помощью куска проволоки, натянутой между двумя деревянными рукоятками, соскреб с
