Помолчал, подыскивая нужные слова, затем заговорил:
— Игорь сказал вам чистую правду: мы действительно прибыли сюда, чтобы расследовать убийство премьер-министра Столыпина. Но он не мог вам сказать, откуда мы прибыли, потому что мы приехали не из какого-то города Российской империи и не из-за границы. Я знаю, в это трудно поверить, но правда состоит в том, что мы прибыли из будущего.
Сказав это, Углов замолчал и выжидающе взглянул на девушку. И правильно сделал: ее губы тронула презрительная усмешка.
— Из будущего? — сказала она. — И вы хотите, чтобы я поверила в такие сказки?
— Это не сказки, — вступил в разговор Ваня. — Это правда. Прислушайтесь к себе, и вы это поймете. У вас же есть дар чувствовать правду и ложь. Я вижу, я сам такой.
Вопреки ожиданиям Углова, эти слова подействовали на Машу. Она внимательно взглянула на Ваню, перевела взгляд на майора… Возможно, она делала как раз то, что рекомендовал Полушкин, — прислушивалась к себе. Выражение ее лица изменилось: на нем больше не было гримасы презрительного недоверия. Но и веры тоже не было.
— Нет, но так нельзя! — воскликнула девушка. — Все только на одних ощущениях… Это шарлатанство! Докажите!
— Я думал об этом, — кивнул Углов. — Но каких доказательств вы ждете? Что я скажу, какой экипаж сейчас проедет по улице? Как будет выглядеть завтрашний номер какой-нибудь петербургской газеты? Я об этом понятия не имею. Поймите: мы прибыли сюда из точки, отстоящей от вашего времени на сто с лишним лет. Я знаю, что случится с Россией через три года, через пять, через десять — но для вас это не доказательства. А что будет через час, я не знаю.
— А почему вы сказали «через три»? Что такого будет через три года?
— Мировая война. — Углов произнес эти два слова тяжело, словно гири на стол выложил. — С Германией и Австрией. Погибнут миллионы людей. Будет разруха, голод… И не только…
— А что еще?
Никакого недоверия уже не было на лице Маши; она спрашивала с тревогой и надеждой, словно у волшебного зеркала.
— Еще… Еще революция. Революция, за которую вы с товарищами боретесь, стараетесь приблизить. Только, боюсь, она окажется совсем не такой, какую вы себе представляете. Будет гражданская война, террор, снова миллионы погибших…
— А потом? Потом будет новая жизнь?
— Да, потом наступит новая жизнь. Но об этом я вам рассказывать не стану. Я и так уже сказал слишком много, — заявил Углов.
Маша сидела, сжав кулачки, так что костяшки пальцев побелели, и глядела на майора, как смотрят на волшебника, который только что превратил тыкву в карету. Потом глубоко вздохнула, зачем-то встала, прошлась по комнате…
— Теперь я понимаю, почему он так странно выражался… — задумчиво произнесла она.
— Кто? — не понял Углов.
— Игорь. Он, когда не следил за собой, начинал говорить… как-то странно. Не так, как принято. Упоминал о каких-то полетах в Европу… И словечки… «Расслабься», «классно», «отстой»… И вообще, в нем все время ощущалась какая-то тайна. Да, теперь понятно…
— Ну что, вы нам верите? — спросил Углов.
— Да… — чуть запинаясь, выговорила Маша. — Да, я вам верю.
— И поможете?
— Да, помогу. И вам, и Игорю. Я сейчас поеду, встречусь с товарищами. Думаю, уже завтра я узнаю, где он, что с ним. Потом попробуем с ним связаться… Только…
— Что?
— Значит, Игорь должен… он потом вернется в свое время?
— Да, мы все должны вернуться, — кивнул майор.
— И еще… Я хотела… Про родителей… Вы сказали, будет война, революция… Что будет с папой, мамой? Вы, случайно, не знаете?
— Я — нет. — Углов покачал головой.
— Я, кажется, что-то знаю, — сказал Ваня. — Я читал… Если я ничего не путаю, генерал Мосолов в годы революции воевал в белой армии. Ну, это вооруженные силы, которые выступали против красных. А потом эмигрировал. Прожил долгую жизнь. Про вашу маму, к сожалению, не знаю.
— Значит, папа станет сражаться против нас… — медленно произнесла девушка. — Хотя я это и так знала…
— Да, против, — кивнул Ваня. — Но я хочу вам еще сказать… Вы сказали «против нас». Учтите, что главными в будущей революции будут не ваши товарищи — эсеры, а большевики. Правда, у них будут союзники — левые эсеры, но с ними отдельная история. И еще. Если будете участвовать в событиях революции, постарайтесь ни в коем случае не сотрудничать с большевистским деятелем по фамилии Троцкий. Это сотрудничество может вам дорого обойтись.
— Хорошо, я учту, — сказала Маша и направилась к двери.
