Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 1

Банальным разбойничкам, когда припечет, положено бросать добычу и удирать, благо лошади под рукой, до прохода и хорны не наберется, а козел на равнине коню не соперник. Положено, но эти не побежали! Нет, то самое бесполезное охранение как раз и унесло ноги, зато остальные приняли бой, и теперь Мэгнусу приходилось то и дело перешагивать или обходить тела так и не сдавшихся любителей чужого добра. Расколотые, как полосатые йернские тыквы, головы впечатляли. Поучиться орудовать посохом, что ли? Вдруг пригодится, с другой стороны — очень уж неаккуратно…

— А-а-гав… атва… гагр… — проревело совсем рядом, и из-за длинной крытой фуры вывалилось двое — разбойник, а за ним бакран. Рука гайифца висела плетью, но левой он еще пытался отмахиваться здоровенным тесаком.

— …иаки… фати…

— …кыкна… кувр! — Взмах посоха, тесак улетает под телегу, но разбойника это не останавливает, придурок рычит и кидается на горца с пустыми… нет, раздери его кошки, с одной пустой рукой. Конец посоха тут же врезается в грудь, слышится хруст ребер, над ухом гавкает пистолет… Ага, вот и Жакна спустился! Сбоку выскакивает еще один бородач, спотыкается, делает чуть ли ни танцевальный пируэт и с маху всаживает в разбойника немалый кинжал. Ого! Как они сурово… Чуют что-то? Вот и Матильда рассказывала… Похоже, папенька с колодцами кругом прав, и от этого только хуже: одно дело — взбесившиеся горожане, даже подавшиеся в бандиты, и совсем другое — император с гвардией. Хорошо хоть о том, что пленных брать не стоит, бакранам можно не говорить.

— Капитан при особе! — Жакна молчать и мыслить не собирался, ему все было ясно. — Наши воины пресекли Зло внизу, а я поймал странного человека наверху. Вот шляпа и прибор, чтобы видеть.

— Спасибо, Герард!

— Почему… Ге-рард?

Положение стало щекотливым, но объяснять про рэя Кальперадо было бестактно.

— Что значит имя «Жакна»? — строго спросил Валме.

— Это имя для взрослого, но неженатого. Оно значит… — бакран задумался, подбирая слова, — полный разумной старательности!

— То есть усердный. У нас есть имя «Герард». С одного из, гм, древних языков оно переводится «жизнерадостно-усердный». Я назвал тебя так из благодарности.

— Это обычай? — уточнил Жакна.

— Не слишком распространенный. Только не подумайте, что мне не нравится, как звучит ваше имя, оно прекрасно! Скажу больше, как только я встречу одного совершенно изумительного молодого офицера по имени Герард, я обязательно назову его Жакна.

— Тогда, — с явным удовольствием сообщил бакран, — ты сделаешь нас побратимами. У меня уже есть два побратима из Талига, но я хочу четверых.

— Они у тебя будут, — пообещал Валме. — Так кого ты поймал?

— Странного человека. Он знает талиг, но не хочет говорить ни с кем, кроме ее высокопреосвященствы, только называет ее не так. Я едва понял, чего он хочет. Я его связал. Это правильно?

— Правильно, Герард, — заверил виконт и спрыгнул с Мэгнуса. Говорить с гайифскими чиновниками со спины козла было бы недипломатично.

Глава 10 Граница Кагеты и Гайифы. Гайифа. Тригалики

400 год К. С. 23-й день Осенних Ветров

1