воздействия, хотя парень снова очень слаб. А ведь Агнец предупреждала… С ним бы Ева тоже хотела попрощаться. Когда она вчера забрала у него ключ, парень находился в прострации и не очень понимал, о чём она говорит. Осунулся, круги под глазами, только руки его словно била мелкая дрожь. Еве было больно на него смотреть. А к вечеру выяснилось, что было принято решение снова, правда вроде бы ненадолго, поместить Алёшку в лазарет. Её уход из Университета будет похож на бегство, все, с кем она успела сдружиться, к кому успела привязаться… В общем-то бегством он и является. Оставалась только Мелани.
Ева присела на краешек своей кровати и посмотрела на распахнутое окно. «Он такой несчастный», – подумала девушка.
Вчера ночью кое-что произошло. Этому давно уже пора было случиться. Ева чувствовала это, как назревающий кокон внутри себя. Вчера ночью она так же сидела на краешке своей кровати, сжимая в руках ключ. И когда там, за окном, раздался трескуче-пустотный звук, она смогла разобрать:
И тут же откликнулась:
– Заходи. Кто ты?
И когда в проёме окна появился тёмный силуэт, Ева не испугалась. Ночной гость, казалось, сам был напуган больше девушки, он лишь обнюхал её, словно познакомился, и ретировался обратно в ночь. Но перед этим Ева успела кое-что понять, не всё, конечно, гость был в растерянности и смятении, но кое-что успела понять и даже сказать ему. Однако сегодня, в последнюю ночь в Университете у Евы были вопросы. Много вопросов.
«Он такой несчастный, но ведь я запретила ему…»
Она сидела на краешке своей кровати и ждала, глядя на распахнутое окно. Но ночной гость не появился.
Ощущение, что за спиной кто-то стоит, накатило внезапно, и Раз-Два-Сникерс среагировала молниеносно: передёрнула затвор, взяв оружие на изготовку, и была готова нажать на спусковой крючок в любой момент. Убедилась, что Рыжая Анна поступила так же. Только эта черноволосая женщина с очень холодными синими глазами действительно будто бы выросла из-под земли. И Раз-Два-Сникерс не сразу поняла, что услышала, потому что сказала черноволосая нечто совершенно ненормальное:
– Правда, похожа. Как две капли воды.
И улыбнулась. Словно два ствола и не были направлены ей прямо в грудь.
Раз-Два-Сникерс пристально посмотрела на неё, быстро пытаясь оценить степень возможной опасности.
– Кто ты? Или что ты? – произнесла она жёстко. – Что ещё за дерьмо приготовил дурацкий городишко?
Нереальности происходящему добавляла внезапно подкатившая дурнота. И эта улыбка вкупе с холодными оценивающими глазами.
– Уберите ваши бирюльки. – Черноволосая усмехнулась, но взгляд не изменился. – Думаете, они остановят ведьму? Не тратьте пороха попусту. Даже Икше я не по зубам.
– У меня в стволе серебряная пуля, – предупредила Анна.
– А тебе, Рыжая, впору поберечь серебро, – осадила её та. – Сгодится ещё. Я Агнец, а мужчину, который бегает тут во главе стаи псов, знала, когда тебя ещё не было на свете. И да, я ведьма.
Посмотрела на Раз-Два-Сникерс, добавила миролюбиво:
– Привет вам, кстати, от Петропавла. И от Евы. Именно из-за неё я здесь. – И снова улыбнулась, но как-то уже по-другому. – И из-за тебя.
– О чём говоришь?
– Оружие уберите. Мешает беседовать, когда вы так напряжены.
– Не слушай её, – начала Рыжая Анна, но Раз-Два-Сникерс будто бы против своей воли повиновалась, поставила оружие на предохранитель и с удивлением посмотрела в эти холодные глаза. В них словно что-то изменилось…
– Кто ты? – несколько сипло произнесла Раз-Два-Сникерс.
– Говорю же, Агнец. Вопрос в том,
– Она морочит нам голову, – сказала Анна.
Ведьма игнорировала её реплику, даже не посмотрела на неё:
– Ева считает тебя дочерью одной очень влиятельной особы. Но у меня возникли некоторые сомнения.
– Никому нет дела до моего происхождения, – начала Раз-Два-Сникерс.
– Ошибаешься, – с ухмылкой возразила ведьма. – Тут Петропавел кое-что передал для тебя.
Она ловко извлекла из-за пазухи кусок холстины, развернула его:
– Не узнаёшь эту вещь?
– Почему я должна её узнать?! – Голос Раз-Два-Сникерс упал.
– Не должна. Можешь.
В холстину был завёрнут старый, изрядно потрёпанный собачий ошейник.
– Когда-то он принадлежал большому псу по имени Раджа. Добродушная была псина, стоит заметить, хотя и сильная.
