совсем рядом. Полагать путь Горха оставленным на время без присмотра было большой ошибкой. Ему и не требовался присмотр… Нил-Сонов сделал ещё одну попытку дотянуться и убедился, что рука поднялась лишь на пару сантиметров. «Как во сне – почему-то мелькнула мысль. – Когда ты не можешь…»
Он выдохнул, и рука всё же медленно поползла к карману с пулей.
«О-о, как мы барахтаемся! – с похвалой захохотал Император. – Мои поздравления! Как завидно цепляемся за жизнь. Но к чему она?»
Рука Нила опустилась в карман. Непослушные пальцы всё-таки сжали в кулак серебряную пулю, и с неимоверным усилием рука двинулась обратно. «Глок» в правой руке показался невероятно тяжёлым. Но Нил постарается. Он гид и не позволит себя уничтожать просто так, возможно, ему суждено сегодня умереть, но пока точка не поставлена, он не позволит… А потом Нил понял, что уже поздно. Горх, кошмарное порождение древней ночи, навис прямо над ним, вглядываясь в лицо.
«Огромная крыса, – отстранённо подумал Нил. Захотел рассмеяться в эту уставившуюся в него морду и не смог. А рукам не хватило сил зарядить оружие, он просто не успел. – Крыса! Никакой не волк. Ну, и чего ты ждёшь?»
Пасть оскалилась. Нилу хватило времени разглядеть ниточку слюны и подгнившие коричневые дёсны в желтоватых разводах. А потом был удар такой резкости и силы, что Нил даже не почувствовал боли, и наступила темнота.
Глава 17
Незавершённость в Икше
«Он не придёт сюда за тобой, не сможет. Вы ещё встретитесь с Тео, с твоим Фёдором, но не здесь. За пределами тумана», – сказала ей ведьма. А потом добавила то, от чего Евино сердце чуть не разорвалось в клочья: «Если вам суждено. Или разминётесь навсегда. Этого даже я не вижу».
Ева стояла на косогоре и смотрела на Метромост. Дальняя опора по левому берегу реки несколько обрушилась, и мост просел, несильно накренился в сторону Лужников. Когда-то здесь находилась станция «Воробьёвы горы». Сейчас любой визит на мост был крайне опасен, гиды водили туда небольшие группы учёных, и не всегда это заканчивалось хорошо. Ей необходимо было запомнить дорогу и отыскать её даже с завязанными глазами. Хотя вряд ли появится такая необходимость, в эту ночь будет светло от полной луны.
«Не подходи близко к реке, – предупредила ведьма Агнец. – Пользуйся нахоженной дорогой, через заставу гидов тебя пропустят. Петропавел будет с тобой. Это я так, на всякий случай, если произойдёт что-то непредвиденное. – Ведьма помолчала, затем недовольно нахмурилась: – Упрямец, с этим его гипнозом…»
Сейчас, в этот звенящий солнечный полдень, Ева с Мелани прошли блокпост гидов, те лишь угрюмо кивнули им и попросили быть поосторожней. Все уже знали, что случилось с Петропавлом, и что Нил-Сонов посажен под арест, откуда сбежал прошлой ночью. В воздухе повисла тревога, происходило что- то очень плохое, и всё труднее было избавиться от ощущения, что кто-то обезглавил Университет одним ударом. Петропавел в лазарете без сознания, Нил исчез, оставалась только Мелани, хотя та уверяла, что Кондрат крепко держит руку на пульсе и до конца верен не только Петропавлу, что не обсуждалось, но и Нил-Сонову. Правда, ведьма ничего не говорила Еве насчёт Кондрата.
Они с Мелани поднялись на косогор, свернув с основной дороги, чтобы было лучше видно. Мост спал. И даже не верилось, что иногда ночами здесь слышались голоса и звуки движения призрачных поездов. Полнолуние наступит завтра. У Евы оставалась последняя спокойная ночь в её спальне. Относительно спокойная, только вот если Петропавел так и не очнётся… Пора было обо всём поговорить с Мелани начистоту. Потому что визит ведьмы Агнец всё менял.
Ева обернулась и бросила взгляд на величественное здание Университета. Когда-то пленивший её сказочный замок, наполненный радостью и ощущением твердыни, надёжного оплота, неподвластного никакому туману, порождениям мрака, неподвластного никакому злу. Сейчас всё стало другим.
Возможно, это из-за жары в такой звенящий солнечный день. Ева смотрела на главный корпус Университета, устремляющийся шпилем в синеву неба, и видела нависшее над ним тёмное пятно. Оно было почти незаметным, подобно мареву переливающегося раскалённого воздуха. Пока незаметным.
C ведьмой Агнец они проговорили очень долго. Удивительно, но у той не осталось ни малейших сомнений, что Ева ей не поверит. Да и какие тут сомнения, доказательств она предоставила более чем достаточно. И дело не только в амулете Фёдора, его бусах, она сама, ведьма, и была доказательством, они с Евой странным образом поняли друг друга. Агнец дотронулась до амулета Фёдора на шее Евы:
– Слушай, сегодня я дам вам пообщаться с Тео во сне, – улыбнулась, – с Фёдором, пусть… Но это будет больше, чем сон. Вы должны всё успеть сказать друг другу. О самом важном. Завтра такой возможности уже не будет. Этой ночью всё пройдёт спокойно, но охрана всё равно должна быть выставлена. Большего сделать не могу, мне надо срочно в Икшу. И вот ещё что: Мелани можешь доверять. Петропавлу, Мелани и Нил-Сонову. Но больше никому. Ты поняла меня?
Ева кивнула. Правда, разговор этот состоялся вчера утром, ещё до сеанса гипноза. И тогда ещё Петропавел не был прикован к больничной койке, а Нил-Сонов не превратился в беглеца, которого Хайтек приказал поймать любой ценой. А в случае сопротивления разрешил открыть огонь. Хорошо, что не на поражение, наверное, и сам понимал, что никто из гидов не выполнит подобного приказа. Но творилось что-то очень плохое. И это тёмное облако над
