— Ответите мне на вопрос, ваше величество? — мурлыкнула она, садясь вполоборота к нему. Рэд невольно покосился на вырез ее халата, распахнувшегося несколько ниже положенного, и кивнул.
— Зачем такие сложности? — архимагистр кокетливо запахнула халат. — Мы могли бы просто лишить беднягу жизни, и дело с концом!
Бруни с ужасом посмотрела на нее. Только сейчас она осознала, в какой опасности оказывается маленький человек, попавший в шестеренки государственной машины.
— Смерть, — поморщился его величество, — всегда вызывает больше слухов, чем все остальное! Нынче «бедняге» светит жизнь, обеспеченная энной суммой из моей казны, а зачем ему деньги, если он умрет по собственной глупости?
— А если начнет болтать?
— Документ дороже слова! — веско отрезал Редьярд и едва слышно прошептал ей на ухо: — Кроме того, смерть никогда не опаздывает — только задерживается…
Дверь распахнулась. Давешний офицер быстрым шагом проследовал к королю и что-то шепнул ему.
— Да ты что? — искренне удивился тот. — Настоящий?
— Самый настоящий, ваше величество! — кивнул Никлас. — Извольте пройти в галерею — оттуда лучше видно!
— Арк, Лихай, за мной! — приказал Редьярд. — Ники, составьте компанию моей будущей невестке… на всякий случай.
— Конечно, Рэд, — улыбнулась та.
Кай с сожалением отпустил Бруни. Остаться друг без друга хотя бы на мгновение обоим казалось невыносимым.
— Кай! — Матушка поднялась из кресла, куда он ее пересадил, и потянулась за ним, как росток за солнцем.
Он вернулся. Взяв ее за подбородок, нежно поцеловал и прошептал:
— Не волнуйся больше сегодня, я не разрешаю! Нам предстоит пара безумных дней перед свадьбой, а после я увезу тебя в свое поместье, и мы сможем побыть вдвоем. Только вдвоем!
— Свадьба? — прошептала ему вслед Матушка.
И, кажется, третий раз за это утро приготовилась упасть в обморок.
— Тих-тих-тих… — вовремя подошедшая Ники обняла ее за плечи и вновь усадила в кресло. Крикнула в переливающийся муар портальной воронки:
— Брут, принеси нам печенье и облепиховый чай с парой капель моей настойки, той, в серебряном фиале с рубиновой крышечкой. Нет, пожалуй, мне пару, а девушке — четыре. Ей еще предстоит выдержать все это безумие!
Гном появился спустя минуту. Доброжелательно поклонился Бруни, уже не как пришедшей на прием посетительнице, а как старой знакомой, составил с подноса на стол чашки с чаем и тарелочку с грибными печеньями.
— Госпожа, — негромко сказал он, — вам следует знать…
— Про бунт? — подняла брови Ники. — Так я давно знаю! Люди начали стягиваться ко дворцу спустя час после того, как девушку забрали из дома. Сейчас внизу собрался почти весь квартал Мастеровых, к которому присоединились торговцы и любопытствующие. Будет весело!
— Что?! — Матушка вскочила, но голова закружилась, и она рухнула в кресло.
Все-таки переживаний за сегодняшнее утро было более чем.
— Да не волнуйся ты так, Бруни! — Ники насильно всучила ей чашку с чаем и печенье. — Выпей! Наш король — мастак разыгрывать партии, в которых победителем может быть только он, и сегодня ты испытала это на себе… Пей, говорю!
Матушка послушно выпила горячий и очень сладкий чай. В голове зашумело, как в приложенной к уху раковине, и течение мыслей неожиданно стало возвращаться в привычное русло, а в ногах появилась сила.
— Ники, — прошептала она, — значит, я не ошиблась, когда месяц назад подумала, что Кай вернулся?
— Не ошиблась, — ласково улыбнулась архимагистр. — Ты вообще умница, девонька… Все сделала правильно!
— Значит, — Бруни с надеждой посмотрела на нее, — проклятье действительно снято?
— Навсегда!
— Но как король узнал об этом? Ты сказала ему?
Никорин смешным жестом взъерошила волосы:
— Мне нечего было ему сказать, ведь я не знала, получится у тебя задуманное или нет. Королевскому астрологу, мэтру Яну Шабину довелось стать свидетелем удивительного события — изменения карты звездного неба в той его части, которая отвечает за судьбу его высочества Аркея. Мэтр вначале не поверил своим глазам и пригласил меня проверить его. Получив подтверждение, он отправился к королю. А когда принц вернулся из инспекции… К слову сказать, опередив свой обоз почти на сутки — видимо, очень торопился! — он заявил отцу, что любит девушку из квартала Мастеровых и собирается прожить с ней всю жизнь…
— …Его величество изволил долго орать нечеловеческим голосом, — раздалось с порога.
