— Я бы мог убить вас прямо сейчас. Лечение слуги сыграло с вами дурную шутку.
— И?
— Это лишнее доказательство того, что мне этого не нужно.
— Вы знаете, что на все семьи, кроме вашей, совершены нападения?
— Знаю, — Гебриз усмехнулся. — Вы поверите, если я скажу, что тоже в некотором недоумении? С другой стороны, разве мне известно, что будет впереди?
— То есть…
— То есть, — перебил он меня, — я сейчас держу при себе маленькую армию. Во дворце, в деревне, в Ганаване. И приехав сюда, пошел на немалый риск. До меня в некоторой степени довели, кто противостоит фамилиям.
— Зачем же вы здесь? — спросил я.
Гебриз шевельнулся, меняя позу.
Сигарета легла в маленькую серебряную пепельницу.
— Есть три причины, — сказал Диего. Склонив лысую голову набок, он долго смотрел в черную шторку. Я даже подумал, что он видит что-то за ней. — Первое: не присылайте больше никого. С этого дня Гебризы становятся недоступны даже для государя-императора. Учитывая нашу эксцентричность, никто ничего экстремального в этом не увидит. Второе…
— Погодите, — сказал я. — Кого я присылал?
— Офицера с подручным. Достаточно въедливый тип. При нем были бумаги от Тайной службы. Серебристо-кремового окраса.
Я вздрогнул.
— Егор-Огол Муханов?
— Имена не запоминаю, — поморщился Гебриз. — Кажется, да. Штабс-капитан.
— Вы его не?..
— Зачем? — приподнял брови Диего. — Ах, да! — фыркнул он. — Вы же в предубеждении! Ничего я с вашим штабсом не сделал. Но перенаправил.
— Куда?
Гебриз сцепил руки на груди.
— К одному своему человечку. Тоже въедливому. Не бойтесь, и он не собирается его убивать. Так вот, второй причиной…
Карета дернулась, скрипнули колеса.
Гебриз замолчал, послушал, как снаружи вполголоса успокаивают лошадей, и продолжил:
— …было знакомство с вами, Бастель. Бастель, Терстово создание. К тому же я подумал, что нам неплохо бы поговорить друг с другом. Возможно, у вас есть ко мне вопросы.
— Какие?
— Это зависит от вашего ума.
— Хорошо, — сказал я, разглядывая, как Гебриз поворачивает в тонких пальцах пепельницу. — Правда ли, что способностью Гебризов является память крови?
— Одной из. Правда.
— Вы можете мне разрешить воспользоваться ей?
Диего вскинул подбородок.
— Зачем?
— То, с чем мы боремся, может иметь разгадку в прошлом.
Гебриз хмыкнул.
— Вы о «пустой» крови? Здесь я вас, увы, разочарую. Нашей фамильной памяти около трехсот лет. В этом промежутке ничего похожего не было.
— А раньше? — спросил я.
— Разве вы не знаете, что экселенц-император Волоер уничтожил все документы ранней эпохи и вычистил кровь великих семей?
— Зачем? — растерялся я.
— Зачем… — пробормотал Гебриз. — Судя по всему, тогда был большой мятеж. Могу вам сказать, что по дошедшим отуда отголоскам, обрывкам и устным пересказам империя, кажется, была на грани краха.
— И кто же?..
Мой собеседник рассмеялся.
— О, Ночь Падения, вы казались мне умнее.
