– Привет, – откликнулся «горный». – Сразу слышно – голос бодрее стал. Как состояние?
Сновид пошевелил руками. Потом ногами.
– Вроде ничего. Тело чувствую.
– Значит, чувствительность возвращается. А то у тебя вроде паралича наступило.
Павел приподнял руку и повертел ею. И только тут понял, что лежит под каким-то покрывалом почти совсем голый: без кольчуги, поддоспешников и даже без штанов.
– Это вы меня раздели?
– Да, я с Зюбом. Надо было растереть тебя мазью. На тебе, к слову, живого места не было. Особенно на ногах. Из тебя, что, отбивную хотели сделать?
Сновид вспомнил, как дампы волокли его на аркане, и непроизвольно поежился. Ну и жизнь пошла – ни дня без приключений.
– Типа того. Кое-кто даже обещал живьем нео скормить.
– Да ну? Веселые у тебя знакомые.
Бортник отставил котелок в сторону и сказал:
– Ну вот, Карлуша, подкрепился. Ничего, скоро поправишься.
– Вежливый мутант, надо же, – заметил Павел.
Бортник взглянул на него с легким удивлением и пожал плечами:
– Других не держим.
– А он что, сам поесть не может? – спросил Сновид. Крылан не внушал ему доверия, несмотря на всю свою вежливость. Даже если он и спас его, Павла, то явно не по собственному желанию. А потому, что так распорядился «горный». Лучше этому Карлуше в лапы не попадаться. Особенно в темном проулке. Странные, вообще, приятели у Бортника. Сплошные мутанты. Кстати…
– Только если клювом из котелка клевать, – ответил Бортник. – Но он же все-таки не птица. А руки у него сейчас почти не действуют. Как и крылья. Понимаешь, пуля шейный позвонок раздробила. Броневая защита поистрепалась со временем. Надо бы подлатать, как следует, да в полевых условиях такого не сделаешь.
– И что теперь? Он что, инвалидом останется?
«Горный» негромко рассмеялся.
– Надеюсь, что нет. Позвонок у него регенерируется. Он же почти что биоробот. Но время потребуется.
– Кстати, а где Зюб?
– Зюб? Зюб на разведку ушел. А что? Соскучился?
Павел не сразу нашелся, что ответить. Соскучился ли он по спиру? Хм… сложный вопрос.
– Чего молчишь? Как вы хоть с ним ладили?
Сновид вдруг подумал, что спир мог рассказать Бортнику об их ссоре. Наверняка рассказал, они же друзья. Да и язык у спира, что помело. Вот, интересно: зачем разведчиков-диверсантов такими болтливыми делать? Явный прокол ученых.
– Да так себе ладили, – сказал Павел. – В целом он нормальный пацан, боевой. Только мнит о себе много. Ну, осадил я его разок…
«Горный» тяжело, продолжительно вздохнул.
– Ты на него не сердись, если что. Понимаешь, Зюб, он, в некотором смысле, жертва просвещения. Он со своей семьей долгое время жил в здании библиотеки. Очень большой библиотеки – Государственной Российской. Ее еще «Ленинкой» называют. В Москве. Ну и начитался там книг всех подряд. Поэтому его иногда заносит. Он все-таки спир, мозги не для книг предназначены.
Так, подумал Сновид. И этот про Москву. Неужели спир не врал?
– К тому же психика у него с детства травмирована, – продолжил Бортник. – Родители у него погибли. А младший брат Рудик[3] куда-то пропал. Скорее всего, тоже погиб. Но Зюб верит, что Рудик жив. И до сих пор его ищет.
– Чего же его в Сибирь занесло?
– О, это долгая история. Сначала он его в Москве искал, потом в округе. Однажды в лесу наткнулся на тяжелораненого Кара, которому помог. После этого они вместе перемещаться стали: Кар на крыльях, а спир у него под брюхом. Ну а потом Зюбу взбрело в голову, что Рудика надо искать в Сибири.
Понимаешь, однажды они вместе прочитали книжку об одном историческом деятеле. Ермак его звали. Он в стародавние времена отправился из Приволжья за Урал. В поисках счастья, так сказать.
И вот этим двум спирам-недорослям пришла идея, что за Уралом совсем другая жизнь. Более счастливая. Воздух и земля чище, меньше радиации и мутантов. И договорились они, что, когда вырастут, тоже пойдут за Урал удачи искать.
Вот Зюб и надумал, что Рудик осуществил мечту детства. Зюб уговорил Кара, и они отправились на восток по маршруту Ермака. Кар крыльями машет, а
