Маунти перевернулся на спину, то есть на свой горб, и уставился вверх. Я остановился над ним, тяжело дыша. Болотный тролль перевел на меня налившиеся кровью глаза, оскалился, но узнал и зашевелил толстыми губами.
– Фсех… – услышал я. – Фсех… порфал.
– Где Виона?
Он заморгал, скорчившись от боли. С глухим выдохом плюнул кровью, и фонтанчик капель взлетел над раскрытым ртом, оросил грубое полузвериное лицо.
– Виона! – повторил я. – Хозяйка таверны! Темные волосы, высокая, разговаривала со мной в зале, ты ее видел – где она?! Уехала или…
Маунти показал в ту сторону, где возле обвалившейся стены лежали две мертвые лошади, а под обломки уходили постромки.
– Она была в той повозке?
Он закрыл глаза, что-то пробормотал.
– Что?! – Я наклонился ниже.
– Хофяйка… Перефай хофяйке… Маунти всегфа…
Тролль замолчал, и глаза его быстро затянула белесая пленка.
– Маунти! – крикнул я, вцепился в мокрую от крови шерсть на груди, потряс его. – Она точно была в коляске?!
Пустые глаза неподвижно смотрели в небо.
В здании что-то обрушилось с треском и хрустом, и у «Горячей похлебки» провалилась крыша. Взлетели тяжелые клубы густого черного дыма, от руины пошел такой жар, что я закашлялся. Распрямился, прикрывая лицо рукой, шагнул к раздавленной повозке, но понял, что к ней не подойти. Груду камней и лошадиные трупы совсем скрыл дым. Жар стал еще сильнее, я отскочил, развернувшись, перепрыгнул через изгородь.
За ней лежали растерзанный дворовый пес и две мертвые работницы таверны, волколак со свернутой шеей, человек с обгоревшим лицом. Я зарычал, чувствуя, что теряю контроль над собой, ощутил боль в руках, поглядел на свои судорожно сжатые кулаки. Из пальцев вылезли волчьи когти, до крови впились в ладони. Упав на колени, я врезал кулаками по земле, запрокинул голову и громко закричал. Это был разом и рык, и вой, и человеческий крик, я хрипел, содрогаясь, до боли выгнув шею назад, уставившись в небо, где пролетали клочья дыма.
За спиной огонь гудел, трещал и выл, будто пел что-то варварское, яростно-веселое. Горло начало саднить, у меня закружилась голова, и я замолчал. Упершись в кулаками в землю, медленно встал, распрямил спину. Повернулся в сторону города, что лежал по другую сторону заболоченного луга. Между домами поблескивало пламя, над крышами поднимались столбы дыма, выше они сливались в темное облако. На улицах мелькали человеческие и волчьи фигуры, сквозь далекий треск и гудение огня доносились крики. Вдруг среди дыма показался крылатый силуэт, даже отсюда казавшийся большим. Горголич упал к крышам, на миг исчез из виду и тут же взлетел, закручивая вокруг себя дымные смерчи. Короткими задними лапами он держал человека, будто ястреб кролика. Еще один тяжелый взмах, и хищный силуэт выпустил свою ношу. Жертва свалилась, размахивая руками, между домов, и горголич снова нырнул вниз, длинным хвостом врубился в одну из крыш. Взбороздив ее, будто плугом, он на миг пропал из виду, но тут же снова взлетел. Мне показалось, что теперь в лапах зажаты сразу двое или трое людей.
– Городу конец, – хрипло прошептал я. – Вионы нет, а я… Кровь богов, мне тоже вот-вот настанет конец!
Я снова закашлялся, прижал ладони к лицу, зажмурился. Руки затряслись, дрожь передалась голове, плечам, несколько мгновений я стоял, содрогаясь, раздавленный всеми этими пожарами, смертями, предательствами, ощущением собственной скорой гибели, не в силах ни сдвинуться с места, ни перестать дрожать. Потом с тихим рычанием сорвал с липуна нож и полоснул себе по плечу.
Удар был несильный, но в самый раз, чтобы прочистить мозги. Боль кипятком пролилась по плечу и руке, я вздрогнул, скрипнул зубами и вытащил нож из неглубокой раны. По плащу начало расползаться темное пятно, хотя крови было не очень много. Волчьи когти на пальцах исчезли, теперь у меня были обычные человеческие руки, обычное тело… но внутри его пряталось другое, звериное, и в любой миг волк мог взять верх над человеком.
Повернувшись в сторону, где далеко за лесом стоял Дом Реликвий, я ткнул туда невидимым клинком, с которого, будто осаждаясь прямо из воздуха, капали красные капли, и сказал:
– Вы меня не сломаете. Слышишь, Магистр? Я приду и убью тебя! Приду и убью, клянусь своей кровью!
Потом поднес клинок к лицу, повернув плашмя, слизнул несколько капель крови. Задрав полу плаща, отрезал лоскут ткани, сложил в несколько слоев, просунул под рубаху и прижал к ране. Повесив нож-сумрак, повернулся и пошел в ту сторону, где жила Рагда.
Глава 10
Быстро достичь расселины, где обитала старая ведьма, не удалось. Сначала спереди начали доноситься скрип колес, стук копыт и рыканье, а потом среди деревьев показался тракт и движущиеся по нему силуэты.
Я пригнулся, медленно приближаясь к тракту, по которому совсем недавно проезжал в карете с Тирой, Гарротой и Мозгососом. Ветер дул в сторону оставшегося за спиной города, то есть от тракта ко мне, учуять нас не могли.
Вскоре стали видны те, кто издавал шум: по дороге бежало полтора десятка волколаков, за ними катила выкрашенная в светло-серебристый цвет открытая повозка с высокими бортами и большими колесами, запряженная молодым гнохом. Он резво переставлял волосатые ноги, натягивая толстые
