— Невероятно! Вы проделали такую работу! Очень бодрит.
Кэролайн засмеялась, и ее темный хвостик запрыгал.
— Спасибо! На то и был расчет.
— Правда Алекс очень хорош? — спросила Брук и взглянула на меня, драматично вздохнув.
С недавних пор и она, и все остальные считали, что мы с ним если еще не начали, то начнем встречаться. Я же по-прежнему боялась поверить в это, уверенная, что на девяносто процентов веду себя не круто.
Я с энтузиазмом закивала:
— Да! Ему так идет форма!
В конце четвертого периода счет застрял на отметке 14–14, до свистка оставались считаные секунды. Мы все вскочили и затаили дыхание. Удастся ли «Тиграм» забить гол до наступления овертайма? Нападающие выстроились в линию, толпа фанатов была наэлектризована.
Алекс поймал мяч и отступил назад на несколько шагов. Подождав пару секунд, он посмотрел на ресивера[7] в другом конце поля. Ловко обойдя Троя, к Алексу тут же ринулся лайнбекер.[8] В самую последнюю секунду, перед тем как лайнбекер сбил его с ног, Алекс дал пас Хэйлу Мэри.
Толпа молча проследила за мячом, пролетевшим через поле, как в замедленной съемке. А затем мы увидели, как мяч падает прямо в руки ресиверу и тот преодолевает последние десять ярдов до зачетной зоны и забивает гол.
Стадион взревел, игроки радостно набросились друг на друга. Алекс потонул среди футболистов в бело-голубой форме; все радостно прыгали, размахивая кулаками в воздухе. Я тоже замахала руками и закричала. Обняла толстого потного мужчину рядом. Запрыгала вместе с мамой. И, должно быть, миллион раз дала «пять» отцу.
А когда остановилась, увидела Алекса в плотном окружении. Когда толпа начала скандировать его имя, меня переполнило чувство невероятного восторга. Все любили его. Он был их «золотым мальчиком».
Алекс снял шлем, поднял его над головой и послал воздушный поцелуй.
А я послала ему свой в ответ.
Глава шестая
Мои руки дрожали, пока я обматывала полотенцем мокрые волосы.
Была ночь большой вечеринки у Брук. Всю первую неделю в Вестервилле я старалась вписаться, однако наступил вечер субботы, и пришло время настоящего испытания для Обычной Девушки Леи.
Я выдохнула и подошла к запотевшему зеркалу, чтобы вытереть его, но моя рука зависла в воздухе. Возможно, кто-то другой подумал бы, что это фокусы воды, но я-то точно знала, в чем причина.
Моя рука задрожала, когда я увидела три капли воды, сбегавшие вниз по зеркалу, скручиваясь, извиваясь и сворачиваясь. Остальная его поверхность, казалось, запотела еще сильнее, поэтому я отчетливо видела рисунок. Тот самый рисунок.
— Чего? Чего вы хотите? — прошептала я зеркалу, но оно осталось безмолвным, потому что мой медальон был на мне.
Потянувшись к амулету, я обхватила большим и указательным пальцем гладкий черный оникс. Прикосновение к нему тут же успокоило меня, и я почувствовала, как напряжение спадает. Уложив камень на грудь, я позволила руке переместиться на застежку, чтобы получить сообщение. В конце концов, я могу снять амулет, узнать, что они хотят, и тут же надеть его обратно.
Но затем я вспомнила осунувшееся лицо своего отца и его слезы, когда он увидел меня, входящую в дверь после года отсутствия. Я вспомнила также, что это был шанс, единственный шанс на свободу… или, по крайней мере, на обычную жизнь, которую я смогу прожить для себя.
Я была уверена, что с Фионой все в порядке. Будь это кто-нибудь другой, я бы волновалась сильнее, но она была умной, способной, образованной и бесстрашной, особенно после переселения в Иной мир.
— Обычная жизнь, — прошептала я зеркалу. — Жизнь, в которой есть чирлидинг, внеплановые контрольные по математике, вечеринки и футбольные матчи. И Алекс, надеюсь.
Два взаимосвязанных проявления моей нормальности: спасительный медальон и квотербек из школьной футбольной команды.
Я прошептала выгравированную на медальоне фразу:
