Солдаты смыкаются вокруг меня. «Не бойся», – говорю я себе. Я расправляю плечи, выпрямляюсь, сжимаю челюсти и заставляю себя смерить Джеймсон бесстрастным взглядом.
– Вы отнимаете мое время, коммандер, – чеканю я. – Я здесь не из-за вас. В следующий раз я на вас посмотрю, когда вы будете стоять перед расстрельным взводом.
Она улыбается в ответ:
– Ах, какая ты смелая, когда у тебя за спиной стоит твой красавчик Президент.
Я прищуриваюсь, а она смеется:
– Коммандер Десото был бы Президентом куда лучше этого мальчишки. Когда Колонии нанесут удар, здесь останется только выжженная земля. Народ пожалеет, что поддержал сопляка.
Она прижимается к решетке, словно хочет быть как можно ближе ко мне. Я с трудом проглатываю ком в горле, но даже сквозь страх в груди закипает ярость. Я не отворачиваюсь. Странно, но меня вдруг приводят в замешательство блестящие тени на веках Джеймсон, нелепо контрастирующие с ее фальшивой улыбкой.
– Ты ходила у меня в любимчиках. Знаешь, почему я так хотела заполучить тебя в свой патруль? Я видела в тебе свое отражение. Мы с тобой похожи – ты и я. По совокупности заслуг я тоже могла бы стать принцепсом.
Руки покрываются мурашками. В голове вспыхивает воспоминание о ночи убийства Метиаса, когда коммандер Джеймсон провела меня туда, где лежало тело брата.
– Жаль, не сложилось, – отрезаю я.
На сей раз в моих словах изрядная доля яда: надеюсь, ее расстреляют без излишних церемоний, как и Рейзора.
Коммандер Джеймсон только смеется в ответ. Ее глаза широко распахиваются.
– Ты там поосторожнее, Айпэрис, – шепчет она. – Как бы тебя не постигла моя участь.
От ее слов мороз по коже, я наконец отрываю от нее взгляд. Солдаты, охраняющие камеру Джеймсон, смотрят перед собой. Я двигаюсь дальше. За спиной все еще слышится ее тихий низкий смех. Сердце колотится в моей груди.
Томаса содержат в прямоугольной камере с такими толстыми стеклянными стенами, что не слышно происходящего внутри. Жду у двери, успокаивая себя после столкновения с коммандером Джеймсон. Мне вдруг приходит в голову, что не нужно было приходить сюда, что стоило отказать Томасу в последней просьбе. Может, так было бы лучше.
И все же, если я сейчас развернусь, придется снова столкнуться с коммандером Джеймсон. А я к этому пока не готова – пусть пройдет немного времени. С этой мыслью я делаю глубокий вдох и шагаю к двери со стальной решеткой. Охранник открывает ее, впускает меня, а потом запирает за мной дверь. Мои шаги эхом разносятся по маленькому пустому помещению.
Томас встает, звякнув цепью. Таким растрепанным я его еще не видела, но знаю, будь руки у него свободны, он бы выгладил помятую форму и расчесал непослушные волосы. Томас щелкает каблуками и, пока я прошу его оставить официоз, не сводит с меня взгляда.
– Рад вас видеть, принцепс-элект, – говорит он.
Мне кажется или на его серьезном лице и в самом деле лежит тень печали?
– Спасибо, что откликнулись на мою последнюю просьбу. Совсем скоро вы избавитесь от меня навсегда.
Я качаю головой, злюсь на себя: неколебимая верность Томаса Республике откликается во мне призрачным сочувствием, несмотря на все его преступления.
– Садитесь, как вам будет удобно, – говорю я ему.
Он подчиняется, не промедлив ни секунды, и мы одновременно опускаемся на холодный пол. Он прислоняется к стене, я усаживаюсь, подогнув под себя ноги. Некоторое время мы молчим, неловкая тишина затягивается.
Я заговариваю первой:
– Вам больше ни к чему проявлять лояльность Республике. Можете оставить это в прошлом.
– Долг солдата – хранить верность Республике до самого конца, а я все еще солдат, – мотает головой Томас. – И останусь солдатом до самой смерти.
Не знаю почему, но мысль о его казни отзывается в моем сердце множеством странных эмоций. Счастье, облегчение, злость, печаль.
– Зачем вы хотели меня видеть? – наконец спрашиваю я.
– Миз Айпэрис, прежде чем наступит завтра… – Голос Томаса на секунду смолкает. – Я хочу во всех подробностях рассказать о последних часах жизни Метиаса, о том, что случилось в тот вечер в госпитале. Я просто чувствую… чувствую, таков мой долг перед вами. Если кто и должен знать, так только вы.
Сердце мое бьется все чаще. Готова ли я пережить те события снова… нужно ли мне выслушивать его сейчас? Метиас мертв, и подробности гибели брата не помогут мне его вернуть. Ловлю себя на том, что отвечаю на взгляд Томаса спокойным ровным взглядом. Его долг передо мной. Но гораздо важнее
