должного значения.
– Напрасно. Но не буду пытать вас неизвестностью. Магия реликвий каким-то непостижимым образом нарушила равновесие миров. Что-то пошло не так. Открылись врата богов, и в Дэорум хлынули…
– Постойте! – выкрикнул Алексей, перебив Элидирга. – Мы слышали россказни о каких-то краснорожих демонах. Выходит, то не крестьянские бредни?
– К несчастью, нет. Мы ничего о них не знаем. Почти ничего. Они несут в себе мощную магию разрушения. Краснолицые сильны, коварны и беспощадны. Убивают всех без разбору. Их в Дэоруме уже сотни, если не тысячи. Пока открыто только двое врат, но никто не скажет, что случится в будущем. Воистину мы столкнулись с неведомым. Одно известно наверняка: пришельцы принадлежат к мирам ночи.
– Мирам ночи? – в волнении переспросил Алексей.
– Вселенную мы условно делим на четыре части – ночь, рассвет, день, закат. Например, Дэорум мы относим к мирам рассвета. Миры ночи – царство смерти, потусторонней магии, холода и тьмы. Сила их обитателей направлена на разрушение, месть и порабощение. С тёмными почти невозможно договориться, они признают только силу. И сила на их стороне. Моридор пока не осознал степень опасности, а Тамарвалд не способен противостоять в полной мере. А тут и купцы подливают масла в огонь.
– Неужели нет никакого выхода? – робко поинтересовалась Кайдлтхэ.
– Есть, – попытался успокоить собеседников Элидирг. – Для начала следует закрыть врата.
– Но как? – Смутное чувство родилось в душе Алексея. Это ощущение он мог сравнить с угрызениями совести. Следопыт корил себя за глупость и нерасторопность, считал виновным во всех бедах Дэорума, ведь именно он притащил сюда злосчастный перстень.
– Реликвии поддерживают энергию врат. Если уничтожить хотя бы один из артефактов братства «Две молнии», то врата наверняка закроются. Этим я займусь в самое ближайшее время. А сейчас пора подобрать вам оружие и походные доспехи. Кстати, какой суммой вы располагаете?
– Около пятидесяти золотых, – бойко отрапортовала Кайдлтхэ.
– Негусто, – несколько рассеянно заметил Элидирг, – но, думаю, дело поправимое. Прямо сейчас отправимся в оружейную лавку. – Мастер встал из-за стола, давая понять, что завтрак окончен, пора заняться делами.
Услышанное произвело на Алексея удручающее впечатление. Мало ему безумных братьев и Трибунала, так ещё и купцы с краснорожими как снег на голову свалились! Правда, в новом раскладе виделось и нечто положительное. По крайней мере, теперь он видел весь пасьянс. Наконец-то сложилась пёстрая, но цельная картина, походившая на творение художника-абстракциониста, где каждый мазок только на первый взгляд кажется лишённым всякого смысла. Впрочем, сравнение политических игр с картиной Алексей признал весьма поверхностным. Творение живописца, пусть и безумного, статично в своей природе. Следопыт же столкнулся с иным явлением. Тут всё находилось в движении, менялось каждую секунду в зависимости от тактических задач игроков. Хаос цвета, множество персонажей, разнонаправленных векторов, устремлений, интересов и желаний. Мнимая ясность рушилась, исчезала. Алексей вдруг осознал: рассказ Элидирга только всё запутал, ведь совершенно невозможно предсказать дальнейшее развитие событий и уж тем более их исход.
Не давали покоя и краснорожие порождения ночи. Кто они? Откуда и зачем взялись в Дэоруме? Если Элидирг перед ними пасует, то что говорить о других? И вдруг как-то сама собой родилась любопытная мысль. Он ведь великий герцог одного из нижних миров. Не их ли д'айдрэ называют мирами ночи? А если так, то весь шум мог устроить кто-то из семидесяти двух? Ведь и у них не всё ладно. Не зря Хтето понадобился скипетр. Он явно замыслил какой-то заговор. Аакхабит вольно или невольно в том замешан. И как знать, быть может, кто-то из конкурентов покусился на чужие владения, а краснорожие – лишь слуги, солдаты дьявольской армии? Но ведь и он, Алексей-Аакхабит, принадлежит к тем тёмным сущностям. Эх, был бы рядом Хтето, наверняка сказал бы что-то полезное! Да где его искать? Придётся во всём полагаться на себя, точнее на Аакхабита. Осталось только найти Бессмертную. И, как ни крути, всё опять сошлось на ней.
Вновь следопыт не мог отделаться от навязчивой мысли: он стал участником грандиозной игры, в которой даже многоопытным и могущественным д'айдрэ отводилась роль слепых марионеток. Кукловоды прячутся за гранью ночи. Нельзя исключать и того, что за последними событиями стоят вовсе не семьдесят две сущности, а кто-то более могущественный.
Алексей колебался, стоит ли сказать Элидиргу о догадках. Но о чём говорить? О сомнениях и фантазиях? Великий герцог решил выдержать паузу. Да и время для беседы не самое подходящее.
Поглощённый собственными мыслями, копарь мало внимания обращал на то, что творится вокруг. Он шёл по вымощенной мелкими камнями дорожке и отмечал про себя внезапные перемены. Всё представилось вовсе не таким, как виделось вчера. Зелень стала ярче, деревья выше, воздух прозрачнее. Скорее всего, тому виной стал свет дня. В квартал д'айдрэ они прибыли на закате. А нынче светило высоко.
Но внешние метаморфозы мало беспокоили следопыта. Невольно подумалось о Кайдлтхэ. Девушка порядком изменилась. И виной тому Элидирг! Спутница Алексея словно растворилась в ауре Мастера. Всё раскланивалась перед ним, выказывала всяческие знаки уважения и почтения. Так теряется утренняя звезда в лучах восходящего солнца. И о следопыте Кайдлтхэ почти не вспоминала, видела в нём только деталь пейзажа. Да, Дом Серебряного света она воспринимает как частицу утерянной родины. Но Алексею оттого легче не становилось. Возможно, это скрытая ревность пробивалась наружу. Если так, то следовало поскорее покинуть столицу. Тогда всё вернётся на круги своя. Великий герцог даже усмехнулся. Надо же, в Мастере он увидел соперника!
