извлек на свет божий картонный квадратик с номером комнаты и печатью общежития. По крайней мере, над входом висел точно такой же герб.
— Пропуск, — отобрав у меня студенческий, потребовала дама средних лет. Свет боялся встречи с ней, а потому невообразимым образом нарушал законы физики, минуя уголок смотрительницы.
— Она новенькая, как распишется у господина Порха, сразу же вернется и вам покажет, — елейным голоском принялся отчитываться о наших планах Маркус.
— Новенькая, говоришь? — недовольно хмыкнула тетенька и пристально на меня посмотрела. Я припомнила сравнение, которым ее наградил мой спутник, и была вынуждена признать: что-то в нем определенно было. Взгляд этой простой человеческой женщины пробирал до самых поджилок, а хватка, в которой оказались мои хлипкие документы, заставляла подумать обо всех своих прегрешениях и сглотнуть. — Ладно, иди!
Кажется, выдохнули мы одновременно. Так же слаженно бросились в коридор, и только на лестничной площадке Маркус остановился, чтобы отдышаться.
— Пронесло! — выдохнул он, падая на ступеньку. — Ты мой счастливый билет! Думал, не отпустит. Вчера опоздал к комендантскому часу, пришлось по простыням наверх лезть. Три раза падал, пока наши клуши узлы вязать учились, — пожаловался парень. — Весь зад себе отбил.
Советовать чудодейственное средство от боли в пятой точке я не стала: не те у нас с Маркусом были отношения. А вот сочувственно вздохнуть было в моих силах, что я с искренней заботой и проделала. Еще и по головке погладила бедолагу.
— Да, не любят нас девчонки!
— А может, простыни связывать не умеют? — предложила я самую вероятную причину.
Маркус задумчиво покусал губу, но яростно отмел мое предположение.
— Нет, эти умеют. Когда красавчик Лест опоздал и просил ему косы вниз скинуть, ни одной осечки не случилось. А как я — так сразу руки кривые и луна не в той фазе.
— Тогда без вариантов. Учи — не учи, результат один выйдет.
— Но теперь у меня есть ты! — вдохновился рыжий недоэльфус, отряхнул брюки сзади и принял вид величественный и придурковатый. — Идем, нам еще к Порху на поклон идти, а потом имущество казенное по списку сверять. Как бы еще не придрался, что ты опоздала.
— Да я знать не знала, что мне комнату выделят!
— В документах должно было быть, — пожал плечами парень. — На последней странице. Там всегда самое интересное прописано. Сумма долга, цена обучения, плюшки от родного деканата…
— Если бы, — протянула я. — Моя плюшка от родного деканата нашла меня на первой странице. Так что до остальных я не добралась: стала правила читать, искала, почему со мной так обошлись.
— Обошлись-то, да, некрасиво, но ты лучше об этом молчи, — понизив голос, сообщил мне Маркус. Мы как раз начали проходить жилые этажи, ибо до лестницы начали долетать разнообразные звуки, от стонов до гневных тирад. Жизнь бурлила, била ключом, брала молоток и закрепляла материал.
— Почему? — недоуменно переспросила я.
К третьему этажу Маркус начал сдавать. Темп ходьбы замедлился, дыхание сорвалось, на лице появились явные следы неудовольствия, сдобренные потом на висках.
— Да потому что для многих — это предел мечтаний, — хмыкнул парень. — Эльфоведы у нас в приоритете. Лучше только драконоведы и боевые маги. Но в драконоведы берут только с процентом драконьей крови, а в боевые — при наличии сильного дара. У большей части местного дворянства ни того ни другого не наблюдается, а эльфы… Кто не мечтал попасть к ним в леса, вкусить божественного нектара их пивоварен, познать неопытную красу эльфиечек…
Я подавилась и с удивлением, как будто увидела душевнобольного без сопровождения, воззрилась на Маркуса. Но он, казалось, был серьезен, как никогда. Мечтательная улыбка блуждала по его лицу, а руки очерчивали в воздухе малопривлекательный на деле силуэт. Да, до скульптора Маркус при всем своем красноречии не дотягивал. Позволь ему кто-нибудь из богов статую идеальной девушки лепить — оказался бы до глубины своей божественной души потрясен вкусами несчастного адепта.
— Маркус, а ты уверен в своих словах? — осторожно поинтересовалась я, обогнала парня на пару ступенек и проверила, нет ли температуры.
— Разумеется! Те, кто уже был на практике в Аори, лесах то есть, в один голос утверждают, что все описанное правда и им жаль, что у них это благословенное время уже кончилось.
— Ма-арк, — протянула я. — А давай логически порассуждаем?
— О чем? — недовольно хмыкнул парень, вырываясь вперед, но разворачиваясь ко мне лицом. — Все именно так и есть.
— Думаешь? А эльфы, они тоже такие благородные, первую любовь свою среди убогих человечек ищут, спать ночами не могут — стихи пишут и на луну воют?
— Тари, прости, конечно, но то, что ты говоришь, — бред чистой воды.
— Именно! — я нравоучительно подняла палец вверх. — Это ты понимаешь. Но если про эльфов врут, неужели с эльфийками дело обстоит иначе?
