Маркус задумался, мучительно и страстно. Лицо его сначала покраснело, потом побагровело, а после и вовсе побледнело. Разве что легкая прозелень радовала глаз на этом белом холсте прозревшей физиономии студента.
— Гады! — с чувством выдал он. — Ничего святого для них нет. А я как дурак повелся…
— Ну, допустим, не как дурак, — успокоила я соратника. — Просто ты очень хотел, чтобы это оказалось правдой. Я вот так мечтала о встрече с великим гномом Анджеем Зарези, а, оказалось, такого не существует. Его придумал один жестокий писатель и забыл предупредить в начале книги, что история вымышлена и совпадения с реальными гномами — случайны.
— Изверг! — Маркус сочувственно похлопал меня по плечу. — А я всю жизнь верил в Снежную Фею, а, оказалось, — родители меня обманывали.
Я хихикнула, до того невероятной была вера здоровенного студента в маленькую феечку, приносящую подарок по случаю первого снега. Хотя и у гномов был похожий персонаж. Старина Мот. Когда твой молоток приходил в негодность, нужно было отнести его в специальное место — по сути, пункт приема сломанных вещей — и получить свой подарок — новый молоток, а если еще и в день рождения это сделать, то вдобавок давали и набор инструментов для более тонких работ. У меня до сих пор хранился последний бонусный комплект. Увы, после пятнадцатилетия программа переставала действовать.
— Нет, ну я все равно не могу понять, зачем им так поступать? — взвился, как осой укушенный, Маркус и вопросительно уставился на меня, будто мне были ведомы ответы на все, даже самые глупые вопросы.
— А давно легенды ходят о неземной красоте и далее по тексту? — прикинула я масштабы аферы.
— Лет двадцать уже, — помедлив, ответил парень.
— Вот, наверняка еще тогдашние выпускники слухи пустили. Может, на пирушке случайно обмолвились о своих тайных желаниях, а по факту получили какую-нибудь прополку или поливку вечнозеленых лесов. А все же запомнили и, когда хвастуны вернулись, спросили, так ли все обстояло. Не могли же эльфоведы признаться и выставить себя дураками? Не тот уровень, не тот размах — с тех пор каждый курс разочаровывается, но признаться — духу не хватает. Я так полагаю.
— Они могут, — мрачно подтвердил парень.
Мы продолжили наше восхождение, чтобы совсем не впасть в депрессию. Разгоним кровь — может, и полегчает, Но с каждым шагом мой спутник шел все медленнее, пока вновь не остановился как вкопанный.
— Но своим-то могли бы сказать? — недовольно воскликнул Маркус, образовывая затор. — Мы бы никому не проболтались!
— Да, но вы бы избежали разочарования. Как думаешь, это было бы справедливо в глазах предшествующих поколений, попавшихся на такую ложь? Вот ты сам как бы поступил?
Маркус хмыкнул, полностью подтверждая мои догадки. И он бы промолчал. Все бы промолчали. Люди, эльфы — уж точно бы, а вот гномы… На моем лице вновь расцвела глупая улыбка. Пока остальные расы наступают на грабли, гномы грабли медленно утаскивают в сторону. Инвентаря никогда не бывает много, а доставшегося тяжелым столкновением с реальностью тем более.
— А ты разве нет? — решил успокоить себя самым глупым образом парень.
— Нет, — пожала я плечами. — Твое разочарование я уже увидела, хотя обошлась бы и без этого. Но в одном ваши предшествующие обманщики правы.
— И в чем же?
— Они не стали разрушать ваши мечты, не стали смеяться над вашей верой. И вы разочаровались бы наедине с самими собой или в группе таких же смущенных студентов. Никто не стал бы лучше или хуже, вы были бы равны в своем горе. Оно сплачивает, общее горе, и не дает измываться друг над другом. Надеюсь, и ты не станешь смеяться над теми, кто искренне верит и ждет этой поездки.
— Не буду, — пообещал Маркус. — Но ты права, искушение довольно велико.
— Если решишь рассказать — то рассказывай всем и сразу. Узнаю, что начал издеваться над окружающими…
Я погрозила ему кулачком, сделала попытку изобразить ужасающую гримасу, но без должных тренировок у меня редко выходили шедевры.
— Хорошо, — тяжело вздохнул парень, отступая на шаг назад и едва не спотыкаясь о ступеньку. Прямо день невезения какой-то у Маркуса! — Не делай такое лицо, — попросил он, отойдя от шока. — Я начинаю думать, что оказался на балу и вокруг меня смыкается свора придворных овчарок.
— Собаки ничем не провинились, — себе под нос пробормотала я и уже громче сказала: — Теперь ты знаешь, какая кара тебя ждет.
— Знаю-знаю, — заверил меня эльфовед и остановился на лестничной клетке.
Судя по отсутствию запахов, на этаже проживали либо гномы, либо администрация. Первые предпочитали сорить не у себя дома, а вторым по должности было не положено разводить бардак на рабочем месте. Большой стенд с правилами внутреннего распорядка подтвердил вторую теорию. Мы добрались до самого пугающего места общежития — обители контролирующих служб.
Особый шарм этажу придавали обои в крупную ромашку. Желтенькие, с белыми доброжелательными цветочками, они заставляли сглатывать от одной только мысли о человеке, сумевшем сохранить их в целости и сохранности в здании, полном студентов. Плинтусы, которые, верно, скрывали кривую
