еще стояли, погнали догонять Дениса. Ну как погнали, батя-то на тягаче с контейнером.
– Саш, когда вы в следующий рейд? – это вечером меня допрашивала Светланка.
– Денек отдохнем, надо склад устроить, придумать, куда технику будем ставить, послезавтра, наверное.
Доехали до деревни хорошо. Контейнер на ухабах не убежал с платформы, да и остальные добрались хорошо, машины-то все просто предназначены для таких вот направлений. В деревне уже был праздник, брательник, на «Бэхе» влетевший прямо в поселок, произвел фурор. Все просто охренели. Радость была омрачена только одним, известие о смерти одного из наших товарищей произвело эффект бомбы. Хорошо хоть у того не было жены и детей. Он за пару лет до БП развелся и жил в деревне у отца и матери. Тем, конечно, было плохо, всегда в таких случаях тяжко. Я рассказывал, как это произошло, и прекрасно понимал, что говоря о героизме, как принято, меня не слушают, а лишь кивают, думая на самом деле: «Почему он? Почему именно наш сын, а не ты или кто-то другой?»
Знал я это, люди никогда не скажут такого вслух, но думают они всегда примерно так. «Почему я, а не ты?» Всегда. Родители Лехи ушли, не оставшись слушать о наших похождениях, а мы, как-то стесняясь, быстренько завязали с рассказами и, сославшись на усталость, разбрелись по своим семьям. Позже батя позвал в баню, все прекрасно вымылись и напарились, осталось только выспаться.
Утро принесло небольшую проблему. Нам негде разместить столько техники так, чтобы она была в шаговой доступности. Решили занимать соседский участок. Занимать в том плане, что забора-то там уже давно не было, а мы загнали на огород Деню на БМП, и тот укатывал гусеницами грядки в течение часа. Осталось только самосвал прибрать в порту и натаскать сюда гравия или еще чего-то такого, на подсыпку. Площадка получилась ровная, брат не рвал траки на почве, а спокойно ее укатывал. Теперь вот надо обязательно ехать в Весьегонск за профлистом и трубами для столбов. Ничего, натащим позже горючки, привезем еще пару-тройку генераторов помощнее и водрузим здесь заборчик на всю деревню. Батя уже шутил, частокол, говорит, осталось и вышки с пулеметчиками, будет знатный концлагерь. А если серьезно, то в наше отсутствие твари что-то расшалились. Опять начали шнырять по деревне, как дома. Волков уж очень много в этом году, по признанию местных. Люди, кто здесь жил всю жизнь, заметили, что давно такого не было. Ходят даже не стаями, а целыми оравами, особей по двадцать, а если учесть, что в размерах эти волки сто очков форы дадут обычным, приходится задумываться о защите. У нас тут маленькие дети, им жить и восстанавливать жизнь, по крайней мере в этих краях.
От соседей, чей агрессивный поступок лишил их всей их армии, ничего не слышно. Наши мужики по водохранилищу ходили в те места, никого не заметили, а подходили к берегу близко. Пока мы были в поездке, в деревне-то ничего не знали о нашей сшибке, поэтому вели себя спокойно, теперь уж точно не полезут. А те дальние, как принялись у нас их звать, точно знали о нас. И лодки с рыбаками видели, и стрельбу наверняка слышали. Тут по воде напрямик километров двадцать между нами, так что могли слышать, могли. У нас ведь тут когда учеба шла, стреляли все и из всего, даже с АГСа шмаляли.
Так или иначе, но пришло время новой поездки. Люди, впечатленные нашей первой вылазкой, желали вернуться всем живыми. Пришли пожелать доброго пути даже родители погибшего Лехи. Выезжали рано утром, около шести, Деня со мной в «Тигре» ехал, до трассы, там он на свой тягач пересядет. КамАЗ грузовой решили не брать, подумали, что сможем взять фуру какую-нибудь, если не уберется все добро. Машин на складах оставалось немного, два БТРа, одна БМП, «Урал» и КамАЗ бронированный. Правда, еще были УАЗы, три или четыре, я даже и не смотрел точно, как «Тигра» от бати получил, другое уже не интересовало. Нашу побитую БРДМку брать не будем, правда, там только колесам хана, можно и поменять, запасов тут хватало.
Место первого побоища, а затем и Весьегонск пролетели без приключений, нам уже оставалось около пятидесяти километров до Череповца, как появился повод тормознуть. Прямо посередине дороги стояла машина. Остов, уже даже не дымящийся, хотя сожгли ее явно недавно. Недавно потому, что мы здесь ехали позавчера, и ничего тут не было. Машина напоминала УАЗ «буханку», ну или «таблетку».
– Ну и какого хрена тут происходит? – смачно выругался отец.
– Мне кажется, или ее сюда притащили? – ответил я, осматривая местность вокруг машины.
– А похоже, вон слева на траве следы, явно волоком перли, причем тащили чем-то большим и мощным, смотри там дальше, какая колея! – Деня указал мне рукой на следы метрах в тридцати от дороги. – Перегородить пытались, не успели и сейчас разглядывают нас?
– То, что разглядывают, соглашусь, а вот что дорогу заблокировать хотели, это вряд ли. Смотри, как стоит, мы бы спокойно объехали. Похоже, нам дают понять, что не хотят войны, но просто вылезать боятся. Ладно, оставлю здесь ПМ без патронов с запиской…
Дальше ехали, а я отчаянно пытался понять, не готовят ли нам засаду в городе или на обратной дороге. Мысли шли в разные стороны. Если хотели привлечь внимание, почему плакат не повесили, просто побоялись? Могли на нем что-то написать, а потом прочитать ответ, а ладно, будем живы – хрен сдадимся! На обратном пути сгрузим БМП за пару километров и прокатимся с братом, или нас сожгут, или встретимся и пообщаемся.
Проблемы на складе нас не дожидались. Погрузили на платформы оставшуюся БМП и один из БТРов. Второй бэтээр пойдет своим ходом, один из мужиков погонит. УАЗы пока не берем, пусть постоят, мы сюда еще возвращаться будем за краном и самосвалом. Также сегодня забираем КамАЗ и «Урал». Все, на большее людей пока нет. Горючки опять же здесь море разливанное, порт имел колоссальные запасы соляры, да и бензин тут имелся, надо еще сделать пару ходок, чтобы обеспечить себя хотя бы на ближайшее будущее. Масло будем вывозить с оптового магазина «Масла», нам попадалась реклама на старых обшарпанных щитах возле дорог.
Сборы и подготовка заняли весь остаток дня, а с утра выехали домой. Как и хотели, за пяток километров до сгоревшего УАЗа выдвинулись на БТРе на
