дачей». На одном из деревьев найдено снайперское гнездо. Выставлена засада.
– Откуда сведения?
– Из так называемого «международного еврейского антифашистского комитета». У него есть филиал, который работает у меня под колпаком.
– Опять сионисты?
– Да, Андрей! Ты у них проходишь как главный фашист. Выше Сталина почитают!
– Нормально! За что такие почести?
– Не знаю! Значит, заслужил! Помнишь, как тебе секретаря заменили?
– Надежду? Я ж её на место вернул!
– Вот за это и не любят!
– Что? Они и в особом отделе?
– Нет, сейчас в особом отделе их нет, но попытки туда проникнуть идут постоянно.
– Давай вернёмся к кроту. Павел в курсе?
– Конечно!
– Почему он мне не докладывал?
– Сталин запретил. И даже не на словах, вот приказ не посвящать тебя в эту операцию, но теперь это и твоё дело. Теперь все наши дела – твои.
Я снял трубку и вызвал Судоплатова.
– Павел Анатольевич! По приезде ко мне в кабинет! Вы далеко?
– Сто четырнадцатый километр.
– Прибавьте чуть-чуть.
Павел приехал через три минуты после нас. Он рассказал о том, что его людям удалось выйти на Литвинова, но при попытке приблизиться к нему погиб Седой. Литвинов сейчас фактически руководит IV Интернационалом вместо Троцкого. В СССР работает от четырех до шести ячеек IV Интернационала. Конспирация полная. Сетевая структура, работают абсолютно безжалостно. При попытке слежки или наблюдения убирают всех, кто может хоть как-нибудь нарушить её. Издают газеты и брошюры и переправляют их в СССР и другие страны. Курьеры работают систематично, грамотно, хорошо обучены, оснащены миниатюрным оружием и спецсредствами. Используют морской транспорт, железнодорожный, иногда авиационный. Судя по всему, основное финансирование они получают от ЦРУ, являясь фактически его филиалом. В настоящее время Литвинов, скорее всего, находится в Парагвае. Входит в состав доверенных лиц Стресснера, несмотря на то что еврей. Две попытки ликвидировать его не удались. Чистка, проведённая в МИДе, особых результатов не дала.
По его, Павла, информации и проведённой проверке, круг подозреваемых сузился до пяти человек: Микоян, Маленков, Сабуров, Первухин и Малышев. Хорошо работают! Ни одного еврея! Не дай бог напрямую указать на зачинщиков! Лаврентий тут же предложил вывести всех пятерых.
– И что мы им предъявим? Моё недоверие? – спросил Павел.
– Нет, Лаврентий. Так мы поступать не будем. Особенно сейчас. Они мгновенно образуют оппозицию и будут доказывать, что именно они верные ленинцы-сталинцы, а мы таковыми не являемся. Павел правильно говорит о том, что пока никаких доказательств нет. Из перехваченной переписки, кроме кличек, никаких указаний на личности. Так что ждём! А ты копай, копай, Паша!
На первом заседании, естественно, мы ничего не выяснили. Крот, если он и существует в составе Политбюро, ничем себя не проявил. Моё предложение по Устинову поддержали все. Заседание прошло быстро, разногласий не возникло. После этого ещё раз помянули Иосифа Виссарионовича. «Хвостик» подсунула женщина – Светлана Сталина! Через несколько дней после похорон она записалась на приём. Последнее время у неё не складывалась личная жизнь, она нигде не работала и жила на то, что давал отец. После его смерти выяснилось, что никаких наличных денег у Сталина не было, на сберкнижке совсем небольшая сумма, и снять её можно только через полгода. Сталин жил от получки до получки. Поскрёбышев, ставший теперь моим секретарём, подтвердил, что деньги Светлане передавались десятого и двадцать пятого числа – в день нашего аванса и получки. Я вызвал генерала Власика, он командовал охраной Сталина и имел доступ ко всем его личным вещам. Он показал опись имущества. Наличных денег было двести пятьдесят рублей. У Светланы было двое детей: сын Иосиф Сталин семи лет и дочь Екатерина Сталина трех лет. Светлана нигде не работала и не училась. Она забросила обучение в аспирантуре Академии общественных наук после второй свадьбы с сыном Жданова – по беременности и родам. Брак был расторгнут три года назад. Бывший муж, молодой кандидат наук, работал в Ростове ассистентом в Ростовском университете и платил ей алименты за двоих детей, хотя только одна из них была его дочерью. У Светланы в Москве очень неплохая квартира. Но она явно не хотела ничего предпринимать, а искала возможность продолжить безбедное существование за счёт памяти отца. Пришлось ей напомнить, что совершеннолетним детям никаких пенсий по потере кормильца не положено, что у неё есть профессия, никаких льгот «по происхождению» у неё нет. Порекомендовал ей продолжить обучение в аспирантуре и спокойно пойти работать. Что двести пятьдесят рублей, которые Власик может передать ей, Якову и Василию, вполне хватит до зарплаты. Разъяренная фурия вылетела из бывшего кабинета отца и кинулась к Микояну. Позвонив Мехлису, я выяснил, что на счетах у Светланы довольно крупная сумма. Через два дня Сабуров подошёл ко мне после заседания и издалека начал разговор о дочери Сталина. Круг замкнулся! Меня прокачивали на нарушение закона,
