Братство. Крест и клинок

улицы раздался многоголосый вой. Но сколько же в этом вое было разочарования и страха! А злоба, рвавшая глотки серой нечисти, была злобой бессилия. Перед тем как запереть двери, Алексей щедро окропил порог и пространство перед ними освященной водой. Но теперь-то понятно было, что даже не сделай он этого, ни один оборотень не сунулся бы к избушке и близко. Не по зубам, в буквальном смысле – не по зубам! Вот теперь, похоже, есть все шансы дождаться подмоги. Эх, знать бы еще, где она – подмога эта…

…Такого скопления мощных внедорожников на обочине самой обычной загородной дороги местные жители не припомнили бы с бандитских девяностых годов. Тогда именно подобным автотранспортом, разве что куда более новым и дорогим, предпочитали пользоваться те, кто на лоне природы устраивал не пикнички с шашлычками, а разнообразные «стрелки» и тому подобные уголовные сходняки. Вот только на бандитов столпившиеся возле джипов люди ну никак не походили. Да ну, какие бандиты, скажете тоже! Вон те двое – точно священники! О, а вот еще один! Да и остальные присутствующие, все как на подбор крепкие и плечистые ребята, смахивали никак не на представителей криминального мира, а, скорее, на вечный их кошмар и ужас – спецназовцев «при исполнении». Вот только что за спецназ? Ни погон, ни шевронов, ни вообще каких-либо опознавательных знаков на их черной форме не наблюдалось. Вот так сочетание – батюшки да со спецназерами! Да и что им вообще понадобилось тут, в глуши да на ночь глядя?! Чудные дела…

Наверняка именно такие или очень похожие мысли одолевали водителей машин, изредка проезжавших по шоссе, уходившему в сторону лесов, на восток от Чернигова. Впрочем, собравшимся на обочине людям было на данный момент совершенно все равно, кто и что о них думает. Потому хотя бы, что в дорогу ночной порой их погнала не блажь, не прихоть, а ой какие серьезные проблемы.

– Ну, что там, Гриша?! – отец Михаил страдальчески поморщился, пытаясь размять спину. За целый день сидения в машине мышцы затекли и ныли немилосердно. – Есть что-нибудь?

– Да ничего нету, батюшка! – брат Георгий в сердцах швырнул ни в чем не повинную мобильную трубку, по которой закончил говорить буквально только что, куда-то в салон машины. – Без толку это все! Ничего нового – в последний раз Лешину машину зафиксировали камеры на посту ГАИ на этом вот самом шоссе. А дальше – как в воду… Куда ехать, где искать?! Отсюда по лесам да полям сто дорог расходится, а нам одна нужна, но правильная. Только где она? И жив ли еще Алексей? Вы бы, батюшка, помолились еще, а?

– Молюсь я, Гриша, молюсь неустанно. Жив Алеша, это я чувствую, хотя и в беде, в опасности большой. Почувствовать бы еще, куда его занесла нелегкая. Вот только не дает мне, грешному, пока Господь ни вразумления, ни подсказки.

– Заплутали, никак, православные!? – раздавшийся за спинами спокойный голос заставил обернуться всех присутствующих. Невысокого роста старичок в какого-то странного покроя одежде стоял у близкой кромки леса и с улыбкой глядел на оторопевшие лица застывших столбами священников и братьев. Откуда он вообще взялся!? Отец Михаил твердо был уверен, что еще секунду назад рядом никого постороннего и близко не было. А Георгий и вовсе бы голову прозакладывал за то, что ни единой живой души, кроме них самих, не имелось в радиусе как минимум метров двухсот.

– Поспешать бы вам надо, воины! Брата вашего меньшого я пока надежно укрыл, да уж больно много нечисти к нему сейчас стремится. Негоже будет, если они место благое опоганят. Один он никак не сдюжит, а вы, коли поторопитесь, и его спасете, и нечистых погоните оттуда, где им и мига краткого быть не след. Собирайтесь, воины, а я путь укажу…

Старик, закончив говорить, неспешно двинулся от леса к дороге. До отца Михаила дошло первого… Хотя нет. Чуть раньше, чем у него, смутная догадка мелькнула у Георгия. В то самое мгновение, когда он увидел, что под ногами таинственного незнакомца, движущегося к ним, не сминается при ходьбе ни единая травинка. А очертания его фигуры окутывает мягкий, едва различимый даже в темноте свет… Но понял истину – не разумом, но душой, все-таки священник. Сделав несколько шагов навстречу идущему, он опустился на колени и попросил:

– Благословите!

– Бог благословит! – подошедший старец на какое-тот время застыл, словно погрузившись в какие-то свои мысли. Или вглядываясь пристально в нечто, видимое и ведомое только ему одному. – Ох, и темная сила противу вас грядет, ох, и страшная! Как же вы допустили такое, воины, на земле нашей святой?

Отец Михаил молчал. Ну, не начинать же объяснять явившемуся из иных, далеких времен чудесному старцу, как изменился мир, насколько стал причудливей и сложней. Хотя… Мир всегда сложен. Правда – проста. Священник ниже склонил голову, словно принимая на себя вину за творящиеся вокруг неправды и непотребства.

– Да что я такое говорю?! – старик, словно очнувшись, покачал головою. – Не мне, многогрешному, судить вас. Да и кого угодно – не мне судить. Несть числа злу и горю, на этой земле творившемуся, а близятся беда и зло еще большие. Книг черных берегитесь, лжи черной опасайтесь! Страшитесь дней, когда пламя адское воспылает под небом Божьим посреди святого града! Духом и верой укрепитесь, ибо в те дни и решится судьба нашей земли. И не кому-то за нее на смертный бой идти, а вам, братья…

Внимая словам пророчествующего, отец Михаил смотрел на него во все глаза. И не смог удержать рвущийся с губ вопрос:

– Кто ты? Как звать тебя, святой старец?

– А никак не звать… И никакой я не святой, Боже, упаси… Раб божий, грешник великий. Гордыней душу свою едва не загубил, смирением спасся. Для