– Надин, ты чего? – Я оказалась в объятьях иссаэра.
– Ничего! – Чуть не разревелась. – Со-рин не слышат своих детей, вот что! А нааганята любят ту, кто дарует им жизнь; любят, переживая вместе с ней моменты ее мучений и смерти! Ее отвращение и страх… Ее ненависть… И это… это… ужасно! А ведь все может быть по-другому! Как у меня с Лаитой! – Я посмотрела на подругу, которая продолжала гладить себя по животу, в блаженстве прикрыв глаза, и ее лорда, положившего поверх женской ладошки свою ручищу; со-рин и ньер, в этот момент они были так едины и так далеки от нас…
– Может, когда-нибудь и будет, цветочек. – Меня у Анаишшша забрал Дэйрашшш, не уступив недовольно зашипевшему нииду, желавшему заполучить свою Альффин. – Благодаря вакцине смерть отступила от наших со-рин, а значит, со временем пройдет и ненависть, и дети нааганитов познают тепло той, кто дарует им жизнь: как мои эны, как Саффира и Шалиссса, как Марришш… – Меня мягко поцеловали, вытерев большими пальцами слезы. – Не переживай, Лена, и хватит расстраиваться. Забыла, сегодня праздник. Послушай музыку, отдохни… Пообщайся, пока есть возможность, с Лаитой. Скоро придут Анасстан и Ингарр, познакомиш-ш-шся с их старшими наследниками. Будут и другие гос-с-сти… Пос-с-старайся не нервничать, и ничего не бойся – ты и эны в безопас-с-сности под защитой своего дома. И еще… – изумруды нитха смотрели на меня с теплотой, – в честь торжества обещаю выполнить любое твое желание, девочка, ес-с-сли, конечно, оно будет разумным, только попроси…
– Танец!
– Что? – Черно-зеленая бровь озадаченно приподнялась. Слишком уж резкий уход был от произошедших событий и моего последнего монолога.
– Если это не запрещено вашими правилами, подари мне танец – вальс! Я знаю, ты полностью изучил содержимое моего телефона. А с вашей обучаемостью… Можно и музыку оттуда взять, она есть в моем нуарре. А потом танго от ниида и медленный – от иссаэра… Можно? Я так давно не танцевала! А на рин потом полюбуетесь, а?
На меня со всех сторон воззрились недоуменные змеиные глаза – голубые от раянок и кошачьи от Лаиты, резко вернувшейся на «грешную землю», – кажется, моя просьба и подругу удивила.
Ну да, взбрело в голову. Танцы же с ньером – это не преступление? Откажут, значит, откажут. Только вот так хотелось покружиться с Дэйрашшшем, Шэйтасссом и Анаишшшем в бальной зале. Под льющуюся в полумраке музыку при свете мерцающих сатрановых ламп, так похожих на огоньки свечей. И плевать, что весь серпентарий будет смотреть. Я, партнер и зовущая нас мелодия…
– Дэй, ну пожалуйста… Я тебя приглашаю, мой ассиэр…
Нет, ну сам же сказал, только попроси, вот и не промолчала. А что? Протоколом не запрещено, никаких законов мы не нарушаем – ньер вправе развлекаться со своей со-рин так, как хочет. Ну, подумаешь, будут на меня смотреть… После гаремного платья на Совете, которое я в спешке надела после «отдыха» с ниидом, танцы – это вообще невинная забава, хотя… не были нааганиты на наших земных дискотеках.
Не буду утверждать, что я хороший танцор, в нашей семье настоящим профессионалом был только мой старший брат Стас, который с детства занимался хореографией, но благодаря ему на школьном выпускном во время вальса я на ноги одноклассникам не наступала. И танго… танго тоже заслуга брата, вернее, его «мучение».
Посмотрела я как-то один кинофильм – мне тогда едва восемнадцать исполнилось – и «заболела» эпизодом, где брюнет с блондинкой «зажигал», да так, что все вокруг только стояли и изумленно глазами хлопали. Так вот, я начала перед сном грезить себя его партнершей, эх… А тут еще на первом курсе в техникуме конкурс «талантов» объявили, и главный приз – цифровой фотоаппарат, вот я к брату и пристала – научи! Вернее, дело было даже не в конкурсе, а в одной очень «близкой подруге», которая с первых дней нашего с ней знакомства почему-то меня невзлюбила и при каждом удобном случае пыталась унизить. Вот и в этот раз, узнать о себе при одногруппниках, что не с моими способностями и тощей задницей, а вот она… было очень обидно и неприятно.
Следующий месяц я и от Станислава много «добрых» слов услышала: «Лена, ты дерево! Ну как можно быть такой неуклюжей! У тебя ноги из какого места растут? А руки? Как корова на льду, честное слово… Сестренка, ну ты чего, я же пошутил… Так, прекратила истерику и встала в правильную позицию! Я теперь от тебя не отстану, сама напросилась: спина, голова, плечи, поворот…» Ох, и намучился он со мной!
Зато в конце результат превзошел все мои ожидания, и, как мне позже признались, брата тоже… Мы со Стасом потом это «знаменитое» танго еще не раз вместе показывали: и на Новый год перед гостями, и на семейных торжествах, и на вечеринках в клубах, приводя публику в экстаз, пока Ярослав или Алекс «гордо» снимали нас на новый цифровик. Вот эта запись в телефоне и сохранилась. Объясняла потом нааганитам такое «выступление» как традицию – поверили…
Не знаю, станет ли традицией танец главы дома со своей ассиэри после его вступительной речи, открывающей доверительную часть Бала двенадцати, и объявление вальса, как подарок со-рин за рождение энов, по ее просьбе, но я, наверное, запомню его на долгие годы. Для меня это действительно стало кирпичиком в наших отношениях с третьим лордом, как и цветы в роскошных дорогих вазонах, теперь постоянно украшающих спальню ньера… И я… я не знала, что танец с Дэйрашшшем может быть настолько волшебным…
Полумрак огромной малахитовой залы с зеркальным, но совсем не скользким полом, отражающим свет сатрановых ламп, инкрустированных хрустальными кристаллами голубого арна. Очень редкого и баснословно дорогого минерала, но потрясающе красивого в своем преломлении. На границе зрения разряженные в чешуйчатые разноцветные кимоно мужские фигуры. Их жадный интерес и расчетливые, холодные, бездушные глаза… Глаза, которые
