я не замечала. Ведь все мое внимание было сосредоточенно только на одном мужчине, переодевшемся в парадную форму дома зеленых нитхов, с Обручем власти на челе и военной выправкой, ведущем меня в круг бальной залы под льющуюся со всех сторон чарующую музыку «Свадебного вальса». Прямо как в кино… Я и мой ласковый зверь…
А потом я отключилась от реальности… Моя ладонь на его плече… Его рука на моей талии, первые шаги, первое скольжение, поворот… Я парила, я чувствовала себя невесомой бабочкой в надежных объятьях зеленоволосого нааганита, с первых же нот поймавшего ритм и движения танца. Вот что значит врожденная пластика и гибкость и годы… годы тренировок в боевых искусствах. А еще, желание угодить своей маленькой со-рин, которую с улыбкой кружили и кружили по залу, иногда отрывая от пола…
Говорят, язык танца иногда красноречивее слов. Не знаю, правда это или нет, но когда последние аккорды отзвучали и мы с третьим лордом застыли друг против друга, я все еще не могла прийти в себя, пребывая в каком-то наваждении и потрясении. Двигаться в едином ритме со своим истинным ньером, змеиные изумруды которого горят желанием, восхищением и теплом – ко мне, «его девочке, цветочку, женщине, самочке… Той, кто принес в дом нитхов столько радости… Той, кто греет его сердце и так ярко горит… Той, за которую он никогда никого не простит, и пус-с-сть только пос-с-смеют тронуть. Ты мое дыхание жизни, Лена. Ты моя со-рин…» Это стало настоящим откровением. Мне только что признались в своей любви…
Только вот… Нет, ну, а ревновать-то так меня к арри зачем?
Не успела музыка стихнуть, как в наступившей неестественной тишине огромной залы, с явно шокированной публикой, светящиеся голубым светом сатрановые лампы вдруг совершенно потухли, а затем ярко вспыхнули огненными языками пламени, явив моему взору довольно мрачного ниида!
Здоровенное смуглое тело полуобнажено и одето лишь в черные облегающие брюки и такого же цвета ботинки. Смоляные волосы с кровавыми прядями у висков распущены. Жадный обжигающий взгляд, полный хищнических и собственнических замашек. Довольно нехорошая ухмылочка, искривившая вишневые губы…
Шепот-шипение:
– А для меня так с-с-станцуеш-ш-шь, с-с-сладкая? Для своего второго ньера?
Властная рука, выдернувшая меня из объятий чему-то хмыкнувшего и отступившего в сторону нитха…
Острые когти, чирканувшие несколько раз мое платье, чтобы разрезать его вдоль ноги. Довольный цокот и оценивающий прищур, полный темного интереса, следящий за тем, как мои бедра оголяются…
– Шэйтассс, ты чего? – Я нервно сглотнула.
– Значит, говориш-ш-шь, танцы с самцами в твоем мире – это традиция?
Хриплый голос, и под первые, будоражащие ритмы меня резко развернули, вдавив спиной в свое жесткое напряженное тело. Проворные пальцы в волосах, и все заколки и шпильки полетели на пол, давая моим локонам свободу… Опять поворот, и я встречаюсь взглядом с самим дьяволом.
– Шэ… – Мои губы опалили поцелуем. Жгучим, жарким, грубым. И таким пьянящим…
Дразнящая рука вдоль позвонков до ягодиц, и мою ногу закинули к себе на бедро, чувственно ее огладив… Наклон, заставивший меня прогнуться в спине и махнуть распущенными волосами по зеркальному полу, а потом возвращение назад и мнимая свобода… «Беги, Альффин… беги… беги, а я тебя поймаю…»
Вот… животное!
Если вальс с Дэйрашшшем был пронизан завораживающим волшебством и трепетом, то танго с ниидом превратилось в борьбу, наполненную страстью и неприкрытым желанием кровавого зверя империи Амморан к своей Альффин, желанием и его темной ревностью. Еще и пообещали «зловещим» шепотом позже «наказать»… Это так «угрожающе» прозвучало, что я потом несколько раз тихонечко переспросила:
– Точно придешь?
– Да, когда освобожусь…
И наконец, третий танец. Танец с Анаишшшем под бередящий душу голос Лары Фабиан и ее песнь «Adagio»…
Не знаю, как там восприняли земную мелодию и наше с иссаэром выступление нааганиты, но в конце я не могла сдержать своих слез… Несколько минут, а как будто целая вечность, вечность, которую я прожила вместе со своим белым зверем, утопая в его сиреневых глазах и отдаваясь на волю любимых рук: их нежности, ласке, призыву… Вечность, которой нам не дали насладиться, разорвав ее своим холодным язвительным голосом – Саффин. Приблизившись бесшумной тенью, он пригласил наследника правящей ветви зеленых нитхов Анаишшша на поединок клинков. Поединок, в котором проигравший должен выполнить любое условие победителя. Традиционные игры во время Бала двенадцати для дееспособных самцов. Отказ – признание поражения и потеря родовой чести.
– Что с-с-скажешшшь, иссаэр? Потанцуеш-ш-шь со мной, малыш-ш-ш? Или только женщин ублажать и приучен? – Хищные крылья носа водного жадно затрепетали, изучая аромат блондина.
Ну, ничего себе!!!
Вызов иссаэра на поединок клинков, о котором я ничего не знала, стал для меня ушатом холодной воды, резко вернувшим на грешную землю империи Амморан. Даже покачнулась, задохнувшись от возмущения и страха, ножом полоснувших меня по сердцу, инстинктивно ухватив Анаишшша за полы одежды,
