хорошему, теперь стоит вернуться в замок и хорошенько обдумать услышанное – пусть я узнал совсем не то, что хотел, информация была очень важной, может быть даже эксклюзивной. Но кое-что из того же рассказа не давало мне покоя: или я параноик, или еще одного дня «на погулять» у меня просто может не быть… решено.
– Интересные сказки рассказывает дядя Надим, – сообщил я ухмыльнувшемуся сержанту и страдальчески морщащимся обычным дружинникам: кажется, половинчатое лечение было мелкой пакостью Янки, которая тоже заметила утренние «липкие» взгляды – только виду не подала. – Хочу теперь послушать дядю наместника! Только вы не пейте больше – это вредно. А если не получается – я могу заговорить на спиртное…
Трое взрослых мужиков отпрянули от меня как от разносчика чумы! Да, такие большие – и в сказки верят: даже у темной магической школы, могущей вложить слепок сознания в голову не родившегося ребенка, подобные операции не давали гарантированный результат, увы. Идиотизм вызвать можно, а вот вылечить его даже магия с гарантией не может, так-то.
25
– А теперь, ваша милость, ознакомьтесь с отчетом по принудительной мелиорации участка насаждений плодоносящего кустарника. – Все с тем же выражением «я снулая рыба» на лице подсунул мне очередной лист бумаги деревенский княжеский наместник. Кстати, оказалось, что деревня называется ни много ни мало – Лисий Брод. Это при том, что последнюю лисицу, как я узнал из «краткой сводной справки по лесным, равнинным и водным богатствам земель, в зоне ответственности наместника настоящим образом находящимися», видели примерно сто пятьдесят лет назад. Кстати, «краткая справка» была третьим документом, что подсунул мне наместник Тан… точнее магистр Тан, – когда я пропустил звание перед именем, впервые обнаружил, что лицо зануды-представителя князя в рекомой деревне все-таки может менять свое выражение. И зарекся, видя результат, использовать это свое знание впредь!
Интересный мужик этот Тан… тьфу ты, черт, я это вслух сказал? Но вообще – это кем надо быть, чтобы пятилетнему малышу, пусть он четыре раза наследник, вместо разговора «за жизнь для самых маленьких» с постной рожей пихать свою докладную записку, которую он «составил на всякий случай»? Да тут у любого нормального человека, даже совсем взрослого, мозга за мозгу завернулась бы, не то что у ребенка, каким бы он «вундеркиндом» и «индиго» ни был! Да, сознаюсь, я прочел подсунутые листы с интересом – но не от ума, а потому, что эта была вообще первая информация «по делу», полученная с начала дня: ни сержант-дружинник, ни тем более сестра в реалиях работы экономики манора мало что шарили. Это при том, что сестра знала куда больше, чем вроде бы до шестнадцати лет проживший в селе дружинник. Так что бумаги магистра я читал вдумчиво и с интересом – по крайней мере, одно преимущество у слога Тана было: деталей приводилось ровно столько, сколько нужно, никакого перегруза с «заклепками».
Кстати, о «заклепках» – наместник, во-первых, сразу же начал наименовать меня «ваша милость», в ответ на слегка офигевшие взгляды все с той же физиономией поведавший, что «в силу причин, всем известных», «вашей светлостью княжича-наследника величать невозможно», а во- вторых… бумаги магистра достались только мне – всех остальных, и сестру, и охрану мужик просто взял и выставил. Точнее, предложил, «пока достойный наследник Кано работает с документами» посидеть в приемной, той самой, куда приходили все крестьяне и прочие селяне, – с удивлением обнаружил, что хозяйствует на земле едва ли половина проживающих в селе, и скорее всего ситуация верна для других сел, деревень и прочих населенных пунктов Раро. Так вот, пожелание «подождать» высказано было в таком ключе, что даже любопытная Яна скривилась, а у сержанта едва хватило чувства долга оставить куковать одного из двух свободных подчиненных «на всякий случай» над чашкой подозрительного цвета чая – сама княжна с командиром охраны и дружинником-счастливчиком отбыла через площадь в корчму, где с самого нашего приезда в Лисий Брод уже «томился» третий «обычный» дружинник. Там, в гостинице, пристроили наших лошадей, ну и не торчать же обряженному с ними человеку на улице? Я бы, кстати, и сам не отказался поесть – но при взгляде на подвижное, как у рыбы, лицо магистра Тана кощунственная мысль совместить работу с бумагами и жирные пальцы в ужасе бежала сама собой! Впрочем, детское тело еще через два часа «поедания бумаг» решило все за меня – организм требовал ЖРАТЬ, и отказать ему было совершенно невозможно. Я очень тепло распрощался с наместником, так и хочется сказать, «заслужив внимательный взгляд напоследок», – но нет. Было такое впечатление, что этот киборг недоделанный (мимику забыли прикрутить!) вообще не испытывал никаких чувств по поводу «дружеского визита» представителя замка Кано, своей волей превращенного им в импровизированную инспекцию (обычно нормальный человек старается проделать процедуру строго наоборот!). Ну и кадр. Интересно, отец на места всех наместников подобрал таких вот типов? И надо будет у «профессора» Сонга уточнить, что значит звание «магистр»…
…войдя вслед за воспарившим духом дружинником в харчевню, я немедленно понял следующие вещи:
а) Наконец-то я вижу что-то, что достаточно достоверно воспроизводит ожидаемый образ в голове среднестатистического читателя фэнтези: классическую ТАВЕРНУ!
б) Наконец-то я «пообщаюсь напрямую с народом» – потому как народ оный в таверне находился в количестве, и дистанцию от стола княжны и стражников особо не держал.
и в) Некоторые тенденции проходят сквозь миры и измерения столь же легко, как и некоторые попаданцы (не исключено, что и попутно), ибо на грифельной доске «для меню» мелом крупно было выведено «КОМПЛЕКСНЫЙ ОБЕД» – ну и цена. У меня от нахлынувшего дежавю аж в носу защипало! Правда, через секунду я понял, что защипало у меня вовсе не от воспоминаний – о, нет. От стойки трактирщика, от кухонной двери и еще откуда-то из
