ничего не понимающих, только вышедших из анабиоза инетрогов, последним воспоминанием которых был захват родной планеты.
Уступив мне, Келлер занялся массовым освещением данного события в прессе и сделал его настолько официозным, что у меня сводило скулы от слащавости и пафоса, пока я слушал отзывы тысяч репортеров, приглашенных увидеть данное мероприятие своими глазами. Единственное, что приносило удовлетворение, – неуклонно растущие рейтинги популярности. Все наши злопыхатели вынуждены были затаиться, чтобы не нарваться на неприятности. В большинстве своем жители Общей Галактики с огромным воодушевлением приняли освобождение выживших инетрогов, ведь всех поразили масштабы трагедии во время показа нашего ролика.
Страсти в прессе не утихали еще месяц, а мне приходилось работать на то, чтобы обеспечить инетрогов всем необходимым. Зря я не послушался Келлера, предлагавшего не размораживать столько особей одновременно. К сожалению, деваться было некуда и приходилось всем заниматься самому, чтобы не признаваться перед ним в собственном упрямстве и некомпетентности. Оружие, продовольствие, одежда, дома – все это нужно было сейчас и срочно, даже подключенных мной мощностей нескольких ближайших звездных систем едва хватало, чтобы в кратчайшие сроки организовать производство и доставку всего необходимого.
Перерывы в два часа на сон стали нормой, и к концу второго месяца я спал на ходу, с трудом передвигая ноги. Единственный плюс такого состояния был в том, что личные проблемы ушли на второй план. Когда накал работы стал стихать и сердце напомнило мне о своем существовании, было не так больно, как в первые дни после расставания с Ташей. Я хоть и не переставал интересоваться, как она живет, но за шквалом дел просто не мог уделять время своим чувствам, так что обустройство инетрогов пошло мне на пользу.
Как только мы закончили с ними, сразу решили провести церемонию вручения собственных имен всем отличившимся на данный момент, а их к этому времени набралось пятеро. По совету Келлера мы решили широко осветить данное событие, а также оповестить все средства массовой информации о предстоящем мероприятии. Келлер сказал, что «Галактика должна знать своих героев в лицо», поэтому список подвигов – за что каждый конкретный меклар получает высшую награду – был также представлен публике.
Я не преминул заработать на этом, заказав уменьшенные копии кораблей-героев. Игрушки расходились на ура, но я получил несколько гневных писем от правозащитных организаций Галактики, выступающих за примирение с клаксонами. Таких было меньшинство, но они утверждали, что на самом деле клаксоны белые и пушистые, а все гнусные инсинуации на их счет придумали меклар. Странно было слышать это от тех, кто никогда не встречался с ними.
Награжденные корабли тоже оказались оригиналами – они взяли себе имена из истории Земли, поэтому после церемонии я имел под своим командованием: Отто фон Бисмарка, Уинстона Черчилля и других видных деятелей. Я представил себе лица людей. Если они близко познакомятся с нашей цивилизацией, их будет ждать большой сюрприз.
Моей следующей головной болью стало волнение среди освобожденных инетрогов. Мне доложили об этом глубокой ночью, когда я собирался вздремнуть. Самой большой проблемой в общении с инетрогами было то, что мне нельзя было появляться перед ними лично. Телепаты быстро бы раскусили меня под доспехами, поэтому приходилось все дела вести дистанционно, через свою механическую копию.
Подключившись к каналу связи, я посмотрел на мир глазами робота. Проверив синхронизацию управления, я зашагал с корабля в поселение инетрогов.
То, что меня подняли не зря, я понял по лежащим на земле телам, а также гудящему, как улей, поселку.
– Что за шум, а драки… – начал было я, но оглянулся вокруг и поправился: – И драка есть.
– Небольшая революция, ничего страшного, – обратился ко мне один из инетрогов через специальный передатчик, который мы разработали для общения с телепатами. Сканер снимал мозговую активность и передавал сигналы на переводчика слов. Из-за сложности мы сделали всего два таких устройства, да их пока и хватало.
– Объяснитесь! – потребовал я.
– Старейшины отказались менять уклад жизни, настаивая на том, что нужно жить как раньше, – ответил мне инетрог со сканером. – Мы отказались.
– Я, похоже, разговариваю с лидером этой революции? – Я усмехнулся, а робот на планете бесстрастно повторил слова.
– Да, теперь буду говорить я. Мы бы хотели навести тут порядок и через несколько дней встретиться с вами, чтобы обсудить наше дальнейшее сотрудничество.
– Вызовите меня. – Я повернулся и зашагал обратно к кораблю.
Сигнал с планеты пришел спустя три дня. Я закончил просмотр отчетов Охотников и переключился на копию моего скафандра, уже шагающего к поселению. Я удивленно констатировал, что оно изменилось, причем в лучшую сторону. Все устройства и механизмы, которые мы предлагали инетрогам ранее, теперь работали.
«Революция явно пошла на пользу, – заключил я, – раньше их старейшины даже не обсуждали использование в быту чужих механизмов, ссылаясь на то, что они не могут с ними разобраться».
Меня встречал инетрог со сканером на голове. Тот это, с кем я уже встречался, или нет, я понять не мог – их тела-носители были идентичны друг другу,
